Адмирал флота геннадий александрович сучков скончался после тяжелой болезни. Геннадий Александрович Сучков: биография советский и российский военно-морской деятель, адмирал России

Прошедшее в минувшую пятницу в зале администрации района мероприятие, посвященное памяти нашего выдающегося земляка, адмирала Г.А. Сучкова, безусловно, оставит свой след в умах и сердцах каждого на нем присутствовавшего.

А зал был переполнен – наряду со взрослыми сидели школьники и студенты агротехникума. И даже если они пришли не по зову сердца, а по инициативе педагогов, наверняка не пожалели, т.к. за час с небольшим они узнали, каким должен быть настоящий человек, офицер, защитник Отечества. Не из скучных речей, не из скупых фактов биографии, а из эмоциональных, от всей души выступлений знавших Геннадия Александровича людей. Людей, которые делают все, чтобы память о нем жила вечно.

Геннадий Дмитриевича Тортев, друг, одноклассник адмирала Сучкова, привез бесценный подарок музею им. Сеченова – личные вещи Г.А. Сучкова – его шинель, адмиральскую форму, фотографии памятных событий, книги… Супруга адмирала согласилась расстаться с дорогими для нее вещами, ведь они станут достоянием земляков Геннадия Александровича.

О Г.А. Сучкове газета писала неоднократно. Последний раз – об открытии памятника адмиралу. Об этом нас поставил в известность тот же Г.Д. Тортев и посоветовал, где можно найти информацию. Через всю свою жизнь пронес бесценную дружбу с Г.А. Сучковым и А.Н. Мокеев: «Он не забывал свою малую родину – Митрополье, приезжал туда, старался помочь землякам, родной школе. Он вообще был человеком безотказным, не забывал ни об одной просьбе. Скромный, честный, порядочный, трудолюбивый и упорный. Вот и мечту свою стать офицером флота лелеял с детства. И добился своего. Простой сельский паренек, сын колхозника поступил в Ленинградское высшее военно-морское училище им. Фрунзе и прошел путь от лейтенанта до адмирала, командующего флотом. В общей сложности более 10 лет под водой. Северный, Черноморский, Тихоокеанский и вновь Северный флот. Через все прошел, многое преодолел»…

О том, каково это служить на флоте, командовать им, принимать судьбоносные решения, добиваться своего и принимать удар на себя, рассказал коллега Г.А. Сучкова, капитан I ранга, председатель регионального Нижегородского движения поддержки флота, член Общественной палаты области В.Е. Антоневич. Это было запоминающееся выступление, т.к. речь шла не только и не столько об отдельно взятом человеке, но и о Военно-Морском флоте в целом, его былых славе и могуществе, начале его конца в бытность руководства страной Б.Н. Ельциным, министра обороны А. Сердюкова. «Болью в сердцах настоящих офицеров отзывались слова о том, что России флот не нужен. И сегодня мы пожинаем плоды развала, разгильдяйства, коррупции в огромных размерах. Сучков не боялся высказать свою точку зрения, просить, требовать. Но зачастую безрезультатно. Болью по сердцу Геннадия Александровича прошла гибель подлодки «Курск». А когда в бытность его командования случилась беда на одной из подлодок, которые по своему состоянию и выпускать уже было нельзя, но заставляли, ответственность возложили на Сучкова. Его отстранили от командования флотом… Это все равно что после случившегося на дороге ДТП уволили бы министра МВД.

А ведь он предупреждал, пытался помешать развалу. В 2005 году, поняв, что таких людей как Г.А. Сучков почти не осталось и без них флоту не подняться, его назначили на должность советника министра обороны по вопросам, которыми он занимался всю свою жизнь. Его уважали, с ним считались, но по-прежнему игнорировали многие его требования. В результате мы имеем то, что имеем. Сегодня есть заказы судостроительным заводам, в том числе одному из главнейших в свое время – Сормовскому, на подлодки и корабли. Обращаются за помощью к людям, которые еще не забыли, не растеряли былые навыки. Многое изменилось к лучшему с отстранением Сердюкова от должности. Теперь военные летчики имеют возможность летать, моряки пытаются на практике закрепить то, что дано в теории. Россия приросла Крымом. Но… У нас в Черном море одна подлодка, а у одной только Турции их 22. Такого быть не должно, и от этого предостерегали настоящие флотоводцы, в числе которых был Г.А. Сучков».

«У него были большие планы, он еще мог бы долгие годы служить Родине», – сказала в своем выступлении директор Митропольской школы Н.С. Веревочкина.

Глава администрации района Е.Г. Наборнов поблагодарил дорогих гостей за бесценные подарки и сказал следующее: «Адмирал Сучков – настоящий пример для подражания. Мы гордимся, что он наш земляк. В честь его будет названа новая улица райцентра». Начальник отдела комиссариата Нижегородской области по Сеченовскому району В.В. Юдин в своем выступлении отметил то, как адмирал Г.А. Сучков не оставлял без внимания просьбы земляков. Например, с его помощью желающие служить во флоте служили там. Сотрудники музея им. Сеченова заверили, что вещи Г.А. Сучкова займут свое место в экспозициях музея, а рассказы об этом удивительном человеке сыграют свою роль в плане воспитания в подрастающем поколении чувства патриотизма, уважения к прошлому.

Адмирал Геннадий Александрович Сучков умер 7 августа. Подводник-дизелист, прошел все ступени службы, наплавал на лодках в подводном положении целых 10 лет (общий срок службы в плавсоставе 19 лет, не учитывая выходов в море на испытание «Булавы»), имел на счету 20 боевых походов. Сучков командовал тремя российскими флотами: Черноморским, Тихоокеанским и Северным, последовательно шел к должности Главнокомандующего ВМФ РФ. Несмотря на общий упадок страны и армии, меня не покидает уверенность: Геннадий Александрович Сучков мог стать для российского флота тем, кем был для ВМФ СССР легендарный Николай Герасимович Кузнецов. Но утонувшая при буксировке в 2003 году отстойная лодка первого поколения К-159 утопила и эту, последнюю надежду флота на главкома-профессионала.

С Геннадием Александровичем Сучковым я познакомилась зимой 2004 года. В самый разгар закрытого судебного процесса по делу о гибели К-159 и 9 из 10 членов экипажа, сопровождавших лодку на утилизацию. Директива на буксировку лодок отстоя по дурацкому технически опасному проекту была подписана лично Куроедовым. А последний экипаж К-159 отнесся к переходу крайне легкомысленно и совместил службу с личным интересом. Люди использовали ржавую лодку как бесплатный «контейнер» и перевозили на ней свои вещи: я помню, был какой-то холодильник и много чего еще, в том числе ящики с водкой. И когда лодка начала тонуть, только один из 10 подводников сумел сохранить адекватность и поднялся на мостик в жилете. Был спасен. Это бардак, да. Но почему-то за него ответил только один человек. И это был сильнейший конкурент любимого главкома Путина — Владимира Куроедова.

Из логики обвинения выходило, что личное бездействие командующего Северным флотом адмирала Сучкова привело к трагедии, что, конечно же, было нелепо и чудовищно несправедливо. Особенно в сравнении с делом «Курска», которое позорно прикрыли, выведя из-под уголовной ответственности многочисленных виновников трагедии. В том числе и Куроедова. Эффект отложенного правосудия сыграл злую шутку, когда в 2003 году, буквально через пару дней после трагедии, министр обороны Иванов и начальник генштаба Квашнин публично назначили виноватым адмирала Сучкова. А главком Куроедов впервые за всю историю морского братства дал показания против своего подчиненного в суде.

Я знаю, что Квашнин и Иванов очень сильно сожалели о своей неуравновешенной первой «политической» реакции. И потом сделали все, чтобы сохранить Геннадия Александровича Сучкова для флота. Я точно это знаю, потому что способствовала этой работе над ошибками и лично убедилась: высокопоставленные чиновники могут быть вменяемыми. Но даже они не могут остановить маховик системы, которая базируется на полном отсутствии правосудия.

И все-таки это была грандиозная битва. В ходе сражения главком Куроедов вогнал в ужас полмира. На сенсационное заявление Куроедова о том, что на атомном крейсере «Петр Великий» плохо организована служба и «в любую минуту корабль может взлететь на воздух со своими ядерными установками», не отреагировал разве только президент Путин. Настоящая причина куроедовских заявлений и санкций (лишил экипаж крейсера премии и вымпела) — месть командиру «Петра Великого» Владимиру Касатонову за дядю. Дядя — адмирал в отставке Игорь Касатонов — выступил экспертом на суде по К-159. И разнес в пух показания Куроедова.

На защиту Сучкова тогда встали все четыре флота России. Под открытыми письмами подписывались целые экипажи подводных лодок. Я уж не говорю о ветеранах Военно-морского флота. К Путину ходили полпред Клебанов и главком Чернавин. За Сучкова ходатайствовали губернаторы и главы регионов страны. Москва, Мурманск, Белгород, Воронеж, Курск, Орел... Активное шефство над подводными лодками, названными в честь городов России, возродил именно Геннадий Саныч. По его просьбе, задолго до всяких ипотек, сертификатов и субсидий, Лужков, Громов и Савченко решали проблемы жилья для офицеров. Когда остро стоял вопрос о спасении отправленных Куроедовым в утиль стратегических лодок 941-го проекта, когда решалась судьба баллистических ракет, Геннадий Саныч добился от председателя Сбербанка Андрея Казьмина льготного кредита. Сучков был безусловным носителем петровского понимания роли флота для России. Он конструировал возможность государственного подхода к решению проблем страны даже в наше далеко не петровское время. И пример этот был заразительным.

Весной 2004 года главком Куроедов провел в Североморске военный совет и выразил злобное неудовольствие офицерам за то, что поддержали адмирала Сучкова: «Ни хрена не занимаетесь флотом, только орете: «Руки прочь от Ходорковского!» Одной фразой Куроедов провел очевидные параллели: боевой адмирал для главкома, что олигарх — для президента. Но и на самом деле Сучков и Ходорковский в чем-то были схожи. Они думали и поступали так, как должны были думать и поступать те, кто управляет страной.

А страна этой битвы за адмирала даже не заметила. О роли «Новой газеты» в той истории Геннадий Саныч сказал так: «Вашу газету в моей среде считают чуть ли не вражеской. Вы были последними в списке, на чью поддержку я рассчитывал. А оказалось, что вы — единственные».

Кстати, о порочащих связях... Из опасений, что поддержка оппозиционной газеты может быть истолкована во вред, мы с адвокатами Сучкова Сашей Шадриным и Володей Черкасовым разработали шифрованный способ общения. Геннадию Санычу мы придумали позывной — «командир». С тех пор прошла тонна лет, но когда я говорю «командир» — все понимают, о ком речь. Приросло.

Вскоре после приговора (Сучкова признали виновным и осудили на 4 года условно) министр обороны Сергей Иванов назначил его своим советником. При этом Иванов показательно публично выразил уже осужденному Геннадию Санычу благодарность за руководство флотом и сказал, что такими офицерами Россия разбрасываться не должна. На должности советника Сучков пережил и Иванова, и Сердюкова. Мы редко встречались. До меня окольными путями доходили рассказы о полетах во сне и наяву нашей горемычной «Булавы». Для того чтобы «Булава» начала наконец летать успешно, требовалось в том числе и мужество — взять ответственность на себя. И Сучков каждый раз выходил в море на испытательные стрельбы и брал на себя эту ответственность.

6 февраля в газете «Коммерсантъ» вышла очень подлая статья. Журналисты написали про Сучкова, что он лоббирует коммерческие интересы и стоит за поставками для флота негодных комплектующих к торпедам.

В тот день я решительно позвонила командиру и напросилась на «кофе глясе». Это был наш ритуал: мы садились в кафе, он заказывал три шарика разного мороженого, а я — капучино и пепельницу.

С торпедами все оказалось очень примитивно и грубо. В 2011 году, при Сердюкове, была создана рабочая комиссия, которую возглавил Сучков и которая должна была придумать выход из катастрофы. К тому времени все морское подводное оружие флота оказалось за пределами назначенного срока службы и каждый день могла повториться трагедия «Курска». Спохватился именно Сучков. Это не нравилось очень многим и в промышленности, и в Минобороны. Воспользовавшись сменой караула в Минобороны, лоббисты повели активную атаку на рабочую комиссию Сучкова.

Я потратила три месяца, разбираясь в проблеме. Мой редактор при слове «торпеда» нехорошо вздрагивает и говорит, что я тоже утонула. Статья «Страшная военная тайна» была опубликована в «Новой» накануне Дня Военно-морского флота. Геннадий Саныч вычитывал ее, уже находясь в реанимационном боксе в Бурденко. Он очень надеялся, что статья сдвинет ситуацию…

Как-то Геннадий Саныч мне сказал: «Я не понимаю, о чем думают те, кто принимает решения. Даже вашей газете важно разобраться, а государственные СМИ молчат!»

«Потому что мы и есть настоящие патриоты, командир!» — отшутилась я.

В день смерти Геннадия Александровича мне позвонил министр обороны Сергей Шойгу. Выразил соболезнования. Сказал, что прочитал мои статьи и подготовил приказ о расширении полномочий Сучкова. Вот только...

На протяжении девяти лет нашего знакомства командир совсем не менялся — седой, сухощавый, будто высушенный морским ветром, невысокий, как большинство подводников, очень быстрый. Я еле успевала шагать за ним, уцепившись за его локоть.

Геннадий Саныч сгорел мгновенно, как бенгальский огонек. Я твердо верила, что болезнь с ним не справится, шутила изо всех сил по телефону и планировала навестить, как только переведут из реанимации. А он умер накануне. И я не успела.

Над моим рабочим столом с давних пор висит сверстанная полоса с интервью Сучкова и его цитатой в заголовке: «Подчинюсь только приказу президента». Он дал мне это интервью в мае 2004-го, сразу после приговора по делу К-159, в своем кабинете командующего Северным флотом.

Я, видимо, очень им горжусь.

(1947-01-07 )

Генна́дий Алекса́ндрович Сучко́в (7 января , с. Митрополье, Горьковская область - 7 августа , Москва) - военно-морской деятель, адмирал.

Биография

Образование

После отстранения от должности в связи с гибелью корпуса ПЛ К-159

11 сентября 2003 года указом Президента РФ Владимира Путина временно отстранён от командования Северным флотом на период следствия по факту гибели корпуса ПЛ К-159 , затонувшего 30 августа 2003 года . Временно исполняющим обязанности командующего Северным флотом стал вице-адмирал Сергей Симоненко .

В конце мая 2004 года адмирал Г. А. Сучков был освобождён от должности командующего Северным флотом, новым командующим СФ стал вице-адмирал Михаил Абрамов . В начале июня 2004 года при представлении Абрамова руководящему составу Северного флота, Министр обороны РФ Сергей Иванов выразил благодарность Геннадию Сучкову за руководство флотом, (уже осуждённому к тому моменту за халатность, повлёкшей гибель членов экипажа атомной подводной лодки К-159). Иванов выразил надежду и уверенность, что Геннадий Сучков останется служить в Вооружённых Силах .

Главный военный прокурор РФ Александр Савенков в июне 2005 года заявил, что «назначение Сучкова в апреле этого года советником Министра обороны РФ - это факт, абсолютно не отвечающий задачам правосудия». При этом Сергей Иванов заявил, что адмирал Г. А. Сучков был назначен на должность советника Министра обороны РФ после консультаций с Савенковым .

С декабря 2007 года - президент Международной ассоциации общественных организаций ветеранов ВМФ и подводников

Принадлежность

СССР СССР →
Россия Россия

Род войск Годы службы Звание Командовал Награды и премии В отставке

президент Международной ассоциации общественных организаций ветеранов ВМФ и подводников

Генна́дий Алекса́ндрович Сучко́в (7 января , с. Митрополье , Горьковская область - 7 августа , Москва) - советский и российский военно-морской деятель, адмирал (с 2002 года). Командующий Тихоокеанским флотом (2001) и Северным флотами ВМФ России (2001-2003).

Биография

Образование

В феврале 2002 года Г. А. Сучкову присвоено очередное воинское звание - адмирал .

После отстранения от должности в связи с гибелью АПЛ К-159

11 сентября 2003 года указом президента России Владимира Путина временно отстранён от командования Северным флотом на период следствия по факту гибели АПЛ К-159 , затонувшей 30 августа 2003 года . Временно исполняющим обязанности командующего Северным флотом стал вице-адмирал Сергей Симоненко .

В конце мая 2004 года Сучков был окончательно уволен от должности командующего Северным флотом, новым командующим стал вице-адмирал Михаил Абрамов . В начале июня 2004 года при представлении Абрамова руководящему составу Северного флота, министр обороны РФ Сергей Иванов выразил благодарность Геннадию Сучкову за руководство флотом, уже осуждённому к тому моменту за халатность, повлёкшей гибель членов экипажа атомной подводной лодки К-159. Иванов выразил надежду и уверенность, что Геннадий Сучков останется служить в вооруженных силах .

Награды

• Орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени;
• 13 медалей;
• Почётный гражданин гор. Полярный .

Семья

Был женат, двое детей. Старший сын Александр - офицер-подводник. Младший сын Егор - юрист.

Смерть

Напишите отзыв о статье "Сучков, Геннадий Александрович"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Сучков, Геннадий Александрович

– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.

Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог"ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг"ом Ег"молов в немцы пг"осился. Тепег"ь авось и г"усским говог"ить можно будет. А то чег"т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г"ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог"ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг"ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г"ад, князь, очень г"ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.



СРЕДСТВА МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ отреагировали довольно оперативно, хотя сообщили об этом в трехстрочном телеграфном режиме. В этот же день умер заслуженный тренер России, воспитавший многих известных дзюдоистов, Анатолий Рахлин. И ТВ, и газеты, и Сеть уделили этому факту несравнимо больше внимания, что, в общем-то, понятно: Анатолий Соломонович - тренер российского Президента Владимира Путина в его юношеские годы. По этому поводу, конечно, Владимир Владимирович выразил глубокие соболезнования родным, высказал им слова утешения на похоронах, в которых участвовал лично. Об этом, естественно, СМИ, в первую очередь центральные, не могли не сообщить…

О смерти адмирала Сучкова они сообщили не просто телетайпно-коротко, а, как это сегодня в масс-медиа принято, в соответствующем им стиле. Хотя в несколько строк сложно вложить большой объем информации, тем не менее, подтекст публикаций был очевиден. Прочитав их, обыватель, не шибко осведомленный в биографии Г. Сучкова и происходивших коллизий на его служебном пути, узнал о нем: адмирал стал командующим Северным флотом после гибели АПРК "Курск"; был снят с должности и осужден за гибель АПЛ К-159; в последнее время проходил по "делу" о лоббировании вопросов ремонта торпед для Российского флота. Эта информация, в общем-то соответствует части того, что действительно происходило, но это - лишь несколько страниц большого жизненного тома, хранящего теперь уже завершенную биографию этого Человека, Моряка, Патриота России и ее Флота.

ВООБЩЕ-ТО объем биографии конкретного человека можно представить по-разному - как по ее структуре, содержанию, так и объему. Если описать ее применительно к Г. Сучкову, то ее рамки очень кратко можно определить следующими жизненными вехами.

Окончил Высшее военно-морское училище им. М.В. Фрунзе (1964-1969), Высшие специальные офицерские классы ВМФ (1977-1978), Военно-морскую академию им. Маршала Советского Союза А.А. Гречко (1981-1983), курсы при Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил в 1994 году.

Службу проходил командиром торпедной группы (1969-1970), командиром БЧ-3 (1970-1972), помощником командира, старшим помощников командира подводной лодки (1972-1977), командиром подводных лодок (1978-1985), в том числе Б-105 (10 октября 1978 - 9 июня 1980), Б-4 (9 июня 1980 - август 1981), начальником штаба (октябрь-декабрь 1985), командиром (декабрь 1985 - ноябрь 1988) 42-й бригады подводных лодок. Затем - начальник штаба (ноябрь 1988 - февраль 1992), командир (февраль 1992 - декабрь 1994) 4-й Краснознаменной ордена Ушакова I степени эскадры подводных лодок Северного флота, 1-й заместитель командующего Черноморским флотом (29 декабря 1994 - 19 июля 2001), командующий Тихоокеанским флотом (19 июля - 4 декабря 2001), командующий Северным флотом (4 декабря 2001 - 11 сентября 2003). С апреля 2005 г. - советник министра обороны России. Действительный государственный советник Российской Федерации III класса (2008). С декабря 2007 г. - президент Международной ассоциации общественных организаций ветеранов ВМФ и подводников. Награжден орденами Красной Звезды, "За службу Родине в Вооруженных Силах СССР" III степени, Орденом Дружбы. Почетный гражданин гор. Полярный.

Как у любого офицера, военного моряка служба Геннадия Александровича Сучкова была насыщена множеством событий, больших и малых дел. Как и большинство флотских командиров жизнь его не баловала - были взлеты и падения, погружения и всплытия, уверенный ход прямым курсом и посадки на мели. И хотя на погоны подводника Сучкова "сели" три "мухи" - адмиральских звезды, что по нынешним временам - достижение пика службы офицером флота, тем не менее, к звездам этим он не просто шел через тернии, а преодолевал их с потом, кровью, растрачивая свои нервы, силы, не пряча в кубышку ресурсы своего, как и каждого из нас, небеспредельного здоровья…

ШИРОКАЯ ОБЫВАТЕЛЬСКАЯ ПУБЛИКА знает в основном лишь то, что командующим Северным флотом Г. Сучков был назначен вместо адмирала Вячеслава Попова, снятого с этой должности после расследования обстоятельств гибели атомной подводной лодки "Курск" в 2000 году. Но самым резонансным из публикаций о нем стало "дело Сучкова", открытое после гибели на Северном флоте 30 августа 2003 года вблизи острова Кильдин АПЛ К-159. Точнее, не атомохода как такового, а его корпуса. При этом, что трагично, погибли люди - 9 человек…

Атомоход К-159, находившийся во флотском строю с 1963 года, в 1989-м был выведен из его состава. После отстоя в пункте временного хранения лодку решили отбуксировать на утилизацию, по пути она и затонула. Естественно, командующего привлекли к ответственности, ведь такая фигура на флоте отвечает за всё. Правда, "дело Сучкова" приняло масштабы, в наше, да и в другие времена, несвойственные для подобного рода даже трагических случаев. Судили командующего флотом. Лично. Подобного рода дел ни до, ни после этого не было, хотя люди гибли и в большем количестве, к примеру, на том же "Курске" погибло 118 человек (оговорюсь - в данном, да и других случаях, когда гибнут люди, количественные показатели - не аргумент, но всё же…).

Почему командующего флотом "полного" адмирала Г. Сучкова судили, посадив в зале военного трибунала в "клетку", а с другими военными и другими начальниками подобного не происходило? Ответ на этот вопрос занял бы сотни страниц, да и нынче затрагивать эту тему, думается, не время и не место. Тем не менее, отметим: в этом "деле", как в фокусе, сошлись вполне определенные обстоятельства, вина конкретных лиц, элементы случайности, "человеческий фактор" и многое другое, в том числе и "дух времени", когда многое, в том числе в Армии и на Флоте, было выставлено на продажу. Из состава флота тогда были выведены и проданы за рубеж практически все советские авианосцы и вертолетоносцы (остался лишь "Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов"), сотни кораблей и подводных лодок всех классов и проектов, построенных за последние полвека, вспомогательные суда и многое другое, что составляло основу оборонной мощи страны и систему ее безопасности на море. В этих процессах, носивших явно коммерческий характер с целью обогащения, в том числе конкретных военачальников, участвовали западные советники, ученые и "фирмачи". Был создан многоступенчатый, многослойный шестерёнчатый механизм, под жернова которого и попал Г. Сучков. К тому же, в тот момент, когда другой ответчик свой роток закрыл бы на замок, Геннадий Александрович счел нужным не прикусить язык, а высказать своё мнение. Реакция начальника Генштаба генерала армии А. Квашнина была резкой, свое слово вставил и Главком ВМФ адмирал флота В. Куроедов, который тогда стоял наверху "утилизационной" пирамиды некогда крупнейшего в мире атомного подводного флота…

11 сентября 2003 года указом Президента России адмирал Г. Сучков был временно отстранен от командования Северным флотом на период следствия по факту гибели АПЛ К-159. 18 мая 2004 года военный суд Североморска приговорил его к 4 годам лишения свободы условно с испытательным сроком в два года по обвинению в халатности, повлёкшей гибель членов экипажа атомной подводной лодки К-159. Подчеркнем особо: своей вины адмирал не признал. В сентябре 2004 года Верховный суд РФ, рассмотрев кассационную жалобу Сучкова, оставил приговор в силе.

В конце мая 2004 года Сучков был окончательно уволен с должности командующего Северным флотом. При этом, что показательно, в начале июня при представлении руководящему составу Северного флота нового командующего министр обороны РФ Сергей Иванов выразил благодарность Сучкову за руководство флотом, уже осуждённому к тому моменту. Иванов выразил надежду и уверенность, что Геннадий Сучков останется служить в Вооруженных Силах. Так и произошло.

С СЕРЕДИНЫ АПРЕЛЯ 2005 года адмирал Г. Сучков - советник министра обороны РФ Сергея Иванова. Главный военный прокурор РФ Александр Савенков в июне 2005 года заявил, что "назначение Сучкова в апреле этого года советником министра обороны - это факт, абсолютно не отвечающий задачам правосудия". При этом С. Иванов заявил, что Г. Сучков был назначен на должность советника министра после консультаций с А. Савенковым. Отметим: оставался Г. Сучков советником и при министрах А. Сердюкове и С. Шойгу. Этот факт прямо свидетельствует о том, что в "деле Сучкова" присутствовали как субъективный фактор, так и сложившаяся на тот момент конъюнктура. Скорее всего, теперь, после смерти Геннадия Александровича, в этой связи появится новая информация…

Конечно, Геннадий Александрович стремился отстоять свою честь и защитить своё имя не только официальным, юридическим путем. Как человек социально активный, имеющий авторитет у общественности и СМИ, он высказывал свое мнение по целому ряду актуальных для ВМФ страны проблем. В частности, в одном из его интервью сообщалось о фактической ликвидации стратегической ракетной системы морского базирования "Тайфун". Ответственность за это адмирал возложил на Главкома ВМФ В. Куроедова. В этих интервью Г. Сучков, например, сообщал, что Россия практически лишилась стратегической ракетной системы морского базирования "Тайфун", базирующейся в Западной Лице 18-й дивизии, в составе которой на тот момент осталось лишь три тяжелых подводных крейсера стратегического назначения проекта 941 ("Архангельск", "Северсталь" и находящийся на тот момент на модернизации "Дмитрий Донской"). Реакция руководства ВМФ была весьма оперативной: сделанные адмиралом выводы о боеготовности тяжелых атомных подводных крейсеров стратегического назначения были официально опровергнуты (хотя, что опровергать? - так и было на самом деле), названы "совершенным вымыслом". Но о каком "вымысле" шла речь? Заявив о развале Российского военного флота, Сучков сказал: из трех лодок системы "Тайфун" в составе ВМФ лишь одна - "Северсталь" - еще имеет 10 давно снятых с производства ракет РСМ-52. Ни лодка "Архангельск", с борта которой Президент В. Путин наблюдал в феврале 2004 г. неудачный пуск ракеты РСМ-54, ни спущенная на воду после ремонта в 2003 году лодка "Дмитрий Донской" ракет не несли.

Проблема, по словам Сучкова, была в том, что Московский институт теплотехники так и не довел новую морскую ракету "Булава", которой планировалось вооружить "Дмитрия Донского" и строящиеся в Северодвинске две новые лодки типа "Юрий Долгорукий", даже до стадии опытного образца. "Архангельск" и "Северсталь" стояли на приколе и давно не выходили на боевое дежурство. Об этом и многом другом Г. Сучков доложил на личном приеме Верховному Главнокомандующему.

Напомним: решение о создании "Булавы" было принято в 1998 году после трех неудачных испытаний ракеты "Барк" разработки Миасского КБ имени Макеева. Тогда на "Булаву" уже потратили свыше 15 млрд. руб. и продолжали тратить каждый год еще по несколько миллиардов, благодаря чему она стала самой дорогостоящей программой в Гособоронзаказе. Тогда было неясно, когда этот проект будет доведен до конца.

Результат заявлений Г. Сучкова и официальной реакции Главкомата ВМФ кое-кого удивил: адмирал Г. Сучков стал одним из кураторов программы по "доводке до ума" "Булавы" и приеме ее на вооружение. Занимался он и другими делами, в том числе имеющими самое непосредственное отношение к разрешению проблем Черноморского флота…

Около полугода назад имя адмирала вновь замелькало в прессе в связи с уголовным делом, возбужденным по факту незаконных поставок комплектующих для торпед. Г. Сучкову инкриминировали лоббирование интересов фирмы, которая якобы с нарушениями поставляла комплектующие для торпед в Россию из Казахстана. Конечно, новые обвинения, переживания по поводу других, в т.ч. житейских проблем, не могли не сказаться на здоровье адмирала…

У ЛЮБОЙ БОЛЕЗНИ есть диагноз, а у больного - эпикриз, в котором в случае летального исхода указывается причина смерти. Не раскрывая врачебных тайн, отметим: у подводника Сучкова был выработан ресурс аккумуляторных батарей. Их энергия расходовалась в автономках, при повседневной работе с личным составом, во взаимоотношениях с "терпеливыми" подчиненными и "чуткими" начальниками, при "преодолении тягот и лишений флотской службы" в "прочном корпусе" и вне его…

Свои силы и нервы Г. Сучков тратил, не откладывая дела "на потом" и "на завтра". Человек искренний и, порой, увлекающийся, он зачастую мгновенно принимал решения и действовал без оглядки. При этом не кривил душой и старался не рубить сплеча.

Характеризуя адмирала, можно было бы назвать ряд его качеств, примечательных сторон, достоинств и недостатков (у кого их нет?). Но, говоря кратко, следовало бы сказать: он не был похож на других. Возможно поэтому иной раз, как говорится, приходился не ко двору. Не знаю, как в другие периоды жизни, но особенно рельефно это проявилось в период его службы на Черноморском флоте.

ПЕРВЫМ ЗАМЕСТИТЕЛЕМ командующего Черноморским флотом, который остро переживал процесс флотораздела, вице-адмирал Г. Сучков был назначен в конце 1994 года. На этой хлопотной должности он сменил вице-адмирала Виталия Петровича Ларионова, в свое время также командовавшего 4-й эскадрой подводных лодок Северного флота.

В должности 1-го зама командующего Г. Сучков прослужил почти семь лет, что "зашкаливало" за существовавшие и раньше, и, тем более, в наше время временные параметры. Сучкова, как минимум, дважды рассматривали на должность командующего Черноморским флотом, но… не складывалось, "звезды не сходились", в том числе по причине пресловутого "субъективного фактора". Кое-кто стал даже поговаривать, что у вице-адмирала, перешагнувшего через свой 50-летний рубеж, уже нет перспектив добраться до мостика флотского флагмана. Однако Судьба распорядилась иначе - в июле 2001 года состоялось долгожданное назначение, Сучков стал командующим ТОФ. Правда, всего на полгода.

Как оказалось, в Российском флоте, обескровленном в 90-х, к началу "нулевых" оказалась очень короткой "скамейка запасных" на высокие флотские посты. Можно сказать, новым назначением Сучкова был создан прецедент: командующий ТОФ стал командовать Северным флотом. Таким образом, время и флотская действительность доказали кредитоспособность адмирала, который был востребован там, где прошла основная часть его службы. Однако черноморское семилетие, как представляется, стало важнейшим периодом его жизни - Геннадий Александрович Сучков находился на острие процесса раздела Черноморского флота и определения его судьбы. По своей должности и душевным привязанностям, складу характера он боролся за то, чтобы сохранить флот для России и объективно - для Украины. Чтобы из флотораздела флот вышел с наименьшими потерями.

К сожалению, о его деятельности в тот судьбоносный для флота период сказано и написано немного - все-таки он был "вторым лицом" на ЧФ, а на виду, что, в общем-то, справедливо - "первые лица". Тем не менее, его деятельность на этом поприще следует оценить по достоинству. Особенно с учетом того, что Г. Сучкову пришлось служить под началом трех командующих - Э. Балтина, В. Кравченко и В. Комоедова - людей достойных, уважаемых, но очень разных, отличающихся друг от друга. К тому же, в определенный период под начало 1-го зама попали флотские структуры, ранее не имевшие по службе к нему отношения. Г. Сучков стал не только командиром, но и "политработником", проявив свои "комиссарские" качества, - он стал руководить офицерами-воспитателями, заниматься перманентно идущими выборами, взаимодействовать с общественностью. К нему бесконечно шли ходоки от флотских профсоюзов, казаков, пророссийских организаций, от деятелей культуры и образования… Развитие шефских связей с российскими регионами, в том числе "лужковской" Москвой, строительство "московской" школы, домов для черноморцев от Правительства Москвы, создание Филиала МГУ, поддержка флотских журналистов, артистов, спортсменов, постоянная забота о единственной боевой черноморской подлодке "Алроса"… Это перечисление можно долго не заканчивать… Причем, следует особо отметить: за какое бы дело ни брался Сучков, он относился к нему не просто ответственно, а заинтересованно и искренне. Потому, перейдя на другие флоты и должности, уже будучи в Москве, адмирал не просто не забывал о черноморцах, но и всячески, находясь в курсе всех дел и проблем, помогал им. Во многом благодаря его поддержке и помощи удалось сохранить флотские структуры и подразделения (в том числе в гуманитарной сфере) во времена обретения Вооруженными Силами "нового облика" по-сердюковски.

Увы, с уходом от нас Геннадия Александровича Сучкова в мир иной в Москве на один "черноморский штык" стало меньше. Но, слава Богу, что еще остались "штыки", точнее, "орудия главного калибра" в лице председателя Комитета по обороне Госдумы России адмирала Владимира Петровича Комоедова и советника начальника Генерального штаба Вооруженных Сил России адмирала Игоря Владимировича Касатонова. В их поле зрения сегодня постоянно находится комплекс флотских вопросов и севастопольских проблем.

К слову, И. Касатонов оказался чуть ли не единственным флотским военачальником, поддержавшим Г. Сучкова в тяжелые месяцы его судебного преследования и самого суда. Игорь Владимирович работал рядом с Г. Сучковым последние шесть лет, поддерживал Геннадия Александровича после перенесенной им операции до его самого последнего, смертного часа…

В эти скорбные дни по поводу ухода адмирала Геннадия Александровича Сучкова в его последнее плавание будут сказаны памятные слова, прозвучат воспоминания, будут напечатаны некрологи. Наверное, о нем будет написано и после этих дней. Уж точно его имя, уже вписанное в историю Военно-Морского Флота, не будет предано забвению. Ну и, конечно, его образ сохранит Память - Адмирала, лицо которого обветрено, как скалы, а волосы - сплав серебра и платины. Моряка, остававшегося с Флотом до конца. До самого конца, до жизненного предела, до последней черты…

Добавить коментарий