Прудон Пьер Жозеф (1809-1865) - французский мелкобуржуазный политический деятель, философ, социолог и экономист, один из основоположников анархизма . В философии Прудон - идеалист, эклектик; вульгаризировал гегелевскую диалектику, превратил ее в грубую схему, в учение о механическом сочетании в каждом явлении «хороших» и «плохих» сторон. Историю человеческого общества Прудон рассматривал как борьбу идей. Объявляя крупную капиталистическую собственность «кражей», Прудон увековечивал мелкую собственность. Он отстаивал реакционную и утопическую идею организации при капитализме «справедливого обмена» между отдельными товаропроизводителями. Основоположники марксизма подвергли Прудона и его сторонников резкой критике. Основные сочинения: «Что такое собственность?» (1840), «Система экономических противоречий, или Философия нищеты» (1846) и др.

Философский словарь. Под ред. И.Т. Фролова . М., 1991, с. 373.

Представитель мелкобуржуазной идеологии

Другим представителем мелкобуржуазной идеологии [Франции навала XIX века наравне с Луи Бланом] был Пьер Жозеф Прудон (1809- 1865). Он выражал стремление мелкой буржуазии защитить свою мелкую собственность от натиска крупного капитала. Заявляя, что «собственность - это кража», он на деле осуждал лишь крупную собственность. Прудон выдвигал проекты организации безденежного обмена и дарового кредита, которые должны были, по его мнению, избавить мелких производителей от эксплуатации и угрозы разорения со стороны крупного капитала и разрешить все социальные противоречия. Прудон выступал против коммунизма, утверждая, что он якобы представляет собой насилие над свободой личности. К стачкам и другим формам классовой борьбы пролетариата он относился резко отрицательно и даже пытался доказать, что стачки вредят интересам рабочего класса. В. И. Ленин следующим образом характеризовал идеи Прудона: «Не уничтожить капитализм и его основу - товарное производство, а очистить эту основу от злоупотреблений, от наростов и т. п.; не уничтожить обмен и меновую стоимость, а, наоборот, «конституировать» ее, сделать ее всеобщей, абсолютной, «справедливой», лишенной колебаний, кризисов, злоупотреблений - вот идея Прудона» *.

Прудон отвергал политическую борьбу, отрицательно относился к государству. Он был одним из родоначальников анархизма. В своем сочинении, опубликован ном в 1846 г., «Система экономических противоречий, пли философия нищеты» он отзывался о коммунизме с крайней враждебностью.

Мелкобуржуазное учение Прудона находило отклик и в рабочей среде. Это объяснялось живучестью мелкобуржуазных настроений и иллюзий среди ремесленных рабочих, а также среди части фабрично-заводских рабочих - недавних выходцев из деревни, мечтавших вновь стать самостоятельными хозяевами. Поддерживая среди рабочих эти иллюзии, прудонизм играл реакционную роль.

Примечания

* В. И. Ленин, Критические заметки по национальному вопросу, Соч., т. 20, стр. 17.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том VI. М., 1959, с. 196-197.

Один из основоположников анархизма

ПРУДОН (Proudhon) Пьер-Жозеф (15 января 1809, Безансон – 19 января 1865, Пасси) – французский социальный мыслитель, один из основоположников анархизма. Известность Прудону принесла уже его первая работа «Что такое собственность?» (1840), где на поставленный вопрос он отвечает формулой Бриссо «собственность – это кража». В дальнейшем он развивает эти идеи в книгах «Предупреждение предпринимателям» (1843) и «Система экономических противоречий, или Философия нищеты» (Système des contradictions economiques, ou Philosophie de la misère, t. 1–2, 1846), где требует равенства во всем: Евангелие постулировало равенство всех людей перед Богом, 17–18 вв. открыли равенство перед лицом научных знаний, 1789 г. установил равенство перед законом, теперь же требуется установить равенство и в экономической области.

Центральные темы зрелого творчества Прудона – антиэтатизм и федерализм. Он считает, что государственный абсолютизм неприемлем, т.к. он противоречит истинной природе социальности. Современное государство отрицает автономию индивидов и различных сообществ, из которых и состоит живая ткань общества. Тем самым бюрократическое государство гасит свободу, местную и индивидуальную жизнь. Вне зависимости от происхождения и целей этатизм незаконен. Революции в истории приводили лишь к усилению тирании, т.к. их лидеры не видели опасности в централизации власти. Поэтому ни демократическое государство, ни диктатура народа не способны привести к освобождению людей, – они лишь воспроизводят под новыми наименованиями все то же отчуждение и угнетение.

Источник федерализма Прудона – плюралистическая концепция общества, в котором он пытался примирить порядок и единство целого с автономией каждой из составляющих его частей. Общество должно быть организовано на базе мютюэлизма, сотрудничества и взаимопомощи всех мелких товарных производителей. В 1840–50-х гг. он эволюционирует к «позитивной анархии», т. е. к федерализму («Общая идея революции в 19 веке» – Idée générale de révolution aux XIX siècle..., 1851). Центральная власть хотя и необходима для координации всех видов социальной деятельности, но она должна обладать минимальными прерогативами. Эти идеи получили дальнейшее развитие в его работе «О федеративном принципе» (Du principe fédératif et de la nécessité de reconstituer le parti de la révolution, 1863). Основой общества, по Прудону, выступает «федеративный пакт», посредством которого один или несколько глав семейств, одна или несколько общин берут на себя взаимные и равные обязательства, серия договоров связывает общество в единое целое, все части которого, однако, сохраняют свою автономию. Компетенции федерального государства должны быть сугубо ограниченными: его ведению не принадлежат ни правосудие, ни финансы, ни образование, ни даже оборона страны; забота о них возлагается на местные сообщества. Эта федеративная организация со временем должна распространиться на всю Европу, а затем и на человечество в целом.

В последних работах Прудона федерализм распространяется на все сферы человеческой деятельности: Прудон выступает за создание «земледельческо-промышленной федерации», цехов и общин, сохраняющих свою власть под контролем граждан-производителей. Только при этом условии могут быть соблюдены Справедливость и Свобода – главнейшие ценности человеческого общества.

Творчество Прудона еще при его жизни вызвало оживленные споры. Маркс видел в нем порождение мелкобуржуазного сознания, Бакунин же считал его выражением подлинного анархистского социализма. Идеи Прудона оказали влияние на формирование политических концепций М.Барреса, Ш.Морраса, революционного синдикализма и «нонконформистов 30-х годов» 20 века.

M.M. Федорова

Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин , А.А. Гусейнов , Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. III, Н – С, с. 382.

Пьер Жозеф Прудон.

Раздробить современные централизованные государства на мелкие автономные области

В дальнейшем Прудон пришёл к выводу, что решение общественных противоречий мыслимо лишь посредством уравновешивания действующих в обществе социальных сил. Он заменил также проекты «ликвидации государства» идеей его федеративного переустройства, призывая раздробить современные централизованные государства на мелкие автономные области. Перед лицом усиливающегося могущества крупного капитала и развития фабрично-заводской промышленности Прудон признал необходимость перевода крупных промышленных предприятий и железнодорожного транспорта в руки ассоциаций рабочих и служащих; но продолжал отстаивать сохранение частной собственности на средства производства во всей остальной промышленности и в сельском хозяйстве. К. Маркс подверг сокрушительной критике идеи Прудона в книге «Нищета философии» (1847).

Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв , П. Н. Федосеев , С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Сочинения: в рус. пер.: Война и мир, т. 1-2, М., 1864; Бедность как экономич. принцип, М., 1908.

Литература: Mapкс К., О Прудоне, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 16; 3астенкер Η. Ε., Π. и Февр. революция 1848 г., в сб.: Франц. ежегодник. 1960, М., 1961; его же, Идейное банкротство совр. неопрудонизма, «ВИ», 1968, № 9; Hуаms E. S., P.-J. Proudhon. His revolutionary life, mind and works, L., 1979.

Далее читайте:

Философы, любители мудрости (биографический указатель).

Сочинения:

Oeuvres complètes, t. 1–15. P., 1923–59;

Carnets, v. 1–5. P., 1960–61;

Oeuvres choisis, sous red. de J.P.Balcan. P., 1977;

в рус. пер.: Что такое собственность? М., 1998.

Литература:

Ansart P. Sociologie de Proudhon. P., 1967;

Voyenne В. Histoire de l"idée fédéraliste, t. 2. Le fédéralisme de Proudhon. P., 1973;

Langlois J. Défense et actualité de Proudhon. P., 1976.

Дмитрий ЖВАНИЯ, кандидат историчеких наук

«Если бы мне надо было ответить на вопрос: “Что такое рабство?” я ответил бы: это убийство, и мысль моя была бы сразу понятна. Мне не было бы нужды в длинных рассуждениях, что право отнять у человека его мысль, волю, его личность, есть право над его жизнью и смертью, и сделать человека рабом, значит — убить его. Почему же на другой вопрос: “Что такое собственность?” я не мог бы ответить просто, не боясь быть не понятным: это кража, тем более, что второе предложение является лишь перефразированным первым. Я оспариваю самый принцип нашей власти и наших учреждений — собственность, я имею на это право» — это мысли Пьера Жозефа Прудона, французского социалиста XIX века, в котором принято видеть одного из «столпов анархии» (1).

«Собственность есть кража! Это набат 1793 года! Это лозунг революций», — писал Прудон и был совершенно прав. Того же взгляда на собственность, что и он, придерживался коммунист времён Великой французской революции Жан-Клод Шапюи, который писал: «Собственность тиранически угнетает в пользу аристократии неисчислимое количество ассоциированных, лишая их права пользоваться с первого до последнего момента жизни с наивозможным изобилием всем необходимым, а только это и может обеспечить совершенное счастье. Собственность, следовательно, является подлинным воровством, мошеннически замаскированным» (2).

Идеи Прудона — это настоящий феномен. Они до сих пор вызывают жаркие споры в среде социалистов. Они подпитывают разные социал-демократические проекты, например, «народные банки», кооперативное движение, с их помощью обосновывают муниципальный социализм и т.д. Одновременно Прудона записывают в предтечи идеологии третьего пути — между капитализмом и коммунизмом.

В советской историографии идеи Прудона не почти не обсуждались. Советские историки ограничивались пассажами типа: «Анархизм Прудона вырос на базе некоторых идей французского утопического социализма. От Сен-Симона и Фурье он воспринял отрицание власти и политической борьбы, проповедь классового сотрудничества между пролетариатом и буржуазией, сохранения частной собственности и капиталистических отношений. Идеи свободы личности, подчерпнутые из писаний теоретиков буржуазного либерализма, Прудон в своей манере развивал до крайних пределов. Проповедуемая им свобода личности представляет одну из разновидностей буржуазного индивидуализма, вывернутого наизнанку» (3).

Разоблачение воровства

Пьер Жозеф Прудон (1809-1865) родился в предместье города Безансона в семье бедняка-кустаря, вышедшего из мелких крестьян. До 12 лет Пьер Жозеф вёл обычную жизнь деревенского мальчика, пас коров, проводил целые дни в поле. Свою пастушескую жизнь он описывает такими поэтическими красками:

«Сколько удовольствия доставляло мне валяться в густой траве, которую я хотел бы есть, как мои коровы; бегать босиком по тропинкам, лазить по деревьям, ловить лягушек и раков! Сколько раз мне случалось тёплым июньским утром скидывать одежду и купаться в росе! Я едва отличал себя от окружающей природы. Я — это было всё, что я мог взять рукой, всё, что могло мне на что-нибудь пригодиться; не я — всё то, что мне было неприятно. Я наполнял свои карманы ежевикой, зелёным горошком, зернами мака, тёрном, шиповником; я наедался разной дрянью, от которой заболел бы всякий благовоспитанный ребёнок и которая только увеличивала к вечеру мой аппетит. Сколько раз мне приходилось мокнуть под проливным дождём! Сушить свою одежду на солнце или на ветре! Я любил своих коров, но не всех одинаково; я предпочитал ту или другую курицу, то или другое дерево, тот или другой утёс. Мне сказали, что ящерица — враг человека; я этому искренне верил. Я воевал со змеями, жабами и гусеницами. Что они мне сделали? Ничего. Но я их ненавидел».

Родителям Прудона удалось отдать своего сына в коллеж. Но у них не было денег на то, чтобы купить мальчику учебники. Возможно, во время учёбы в коллеже Прудон начал задумываться о социальной несправедливости. В молодости он работал наборщиков в типографии, затем — служащим по транспортировке леса и угля. Но Прудон хотел учиться. В 1838-м он добился от Безансонской академии стипендии и отправки в Париж для обучения. По окончанию обучения Прудон представил Академии сочинение «О праздновании воскресенья», в котором в зачаточном виде изложил свои позднейшие теории.

Социально-политические воззрения Прудона формировались в период бурного развития капитализма во Франции. Усиленный рост крупного, торгового и финансового капитала сопровождался увеличением численности рабочего класса, который проявил себя в лионских восстаниях 1831-го и 1834 годов и в парижском восстании 1832 года. Эти восстания произвели большое впечатление на молодого ремесленника Прудона. Недаром в его своём произведении «Что такое собственность» он обыграл лозунг лионских ткачей «Жить, работая, или умереть, сражаясь». «Общественный порядок так же мало озабочивает меня, как и благосостояние собственников. Я хочу жить, трудясь, в противном случае — я умру, сражаясь» (4).

По мнению Прудона, собственность поддерживается «гражданским государством… которое сначала было деспотией, затем – монархией, затем – олигархией, а теперь стало демократией, но которое всегда было и есть тиранией». Картина Гюстава Курбе «Прудон и его дети», 1865

Восстания рабочих показали: на политической сцене начала действовать новая политическая и социальная сила. Одновременно развитие крупного капитализма приводило к разорению мелкой буржуазии: крестьян, кустарей, ремесленников. И все эти люди начинали ненавидеть государственный аппарат, который в ущерб им защищал интересы крупного капитала. В этой-то обстановке 30-летний Прудон (в 1840-м) и написал свой знаменитый труд «Что такое собственность. Или исследование о принципе права и власти».

Темпераментным, убедительным, самобытным языком работа Прудон клеймит экономическое неравенство – следствие капитализма. Ниспровергая авторитеты собственности, буржуазного политического устройства, Прудон призывает к разрушению существующих норм жизни: «Сам я, согласно своему обету, останусь верен делу разрушения и буду преследовать истину сквозь развалины и обломки. Я ненавижу полуоконченную работу, и мне без особенных предупреждений с моей стороны могут поверить, что если я дерзнул поднять руку на кивот завета, то я не удовлетворяюсь тем. Что сбросил с него покров. Нужно, чтобы тайны святилища неравенства были разоблачены, чтобы скрижали Ветхого завета были разбиты и все предметы поклонения брошены в навоз, свиньям».

Правда, не ко всем вопросам морали Прудон подходил со столь же разрушительными намерениями. Так, он был ретроградом в вопросе о женской эмансипации, а институт семьи он оценивал старыми мерками: «Между мужчиной и женщиной могут существовать узы любви, страсти, привычки, чего угодно, только не истинно общественного чувства. Мужчина и женщина — не товарищи. Различие пола ставит между ними такую же преграду, какую различие видов ставит между животными. Будучи далёк от увлечения тем, что теперь принято называть эмансипацией женщины, я, пожалуй, склонен скорее, если бы дело уже дошло до этого, запереть женщин в тюрьму. Установление прав женщины и её отношений к мужчине – дело будущего. Законы о браке, так же, как и законы гражданские, надо ещё создать» (6).

К своей первой книге Прудон тщательно проанализировал происхождение собственности, формы завладения ею и даже ввёл новый экономический термин — узуфруктарий. «Право узуфруктария заключается в следующем, — объяснял он. — Он отвечает за верную ему вещь, он должен пользоваться ею, сообразуясь с общим благом и имея в виду сохранение и развитие вещи. Он не имеет права изменять, уменьшать и портить её, он не может делить свой доход, предоставляя другому эксплуатировать вещь и получая от этого только прибыль. Одним словом, узуфруктарий подчинён контролю общества, необходимости трудиться по закону равенства» (7).

Достаточно определённо Прудон высказывался и о Государстве. По его мнению, собственность поддерживается «гражданским государством… которое сначала было деспотией, затем — монархией, затем — олигархией, а теперь стало демократией, но которое всегда было и есть тиранией» (8). Ратуя за разрушение существующего строя, Прудон одновременно пытается обозначить контуры будущего общественного устройства: «Свободная ассоциация, свобода, довольствующаяся охраной равенства средств производства и равноценности обмениваемых продуктов есть единственная справедливая, истинная и возможная форма общества» (9).

Поскольку, по мнению Прудона, «собственность неизбежно порождает деспотизм, правительство произвола, похотливой воли», поскольку «собственность есть право употреблять и злоупотреблять» (10), он горячо отстаивает идею коллективной собственности: «В силу того, что человеческий труд неизбежно является результатом коллективной силы, всякая собственность, и по той же причине, должна быть коллективной и нераздельной; иными словами, труд уничтожает собственность.

Усиленный рост крупного, торгового и финансового капитала сопровождался увеличением численности рабочего класса, который проявил себя в лионских восстаниях 1831-го и 1834 годов и в парижском восстании 1832 года. Эти восстания произвели большое впечатление на молодого ремесленника Прудона.
Рисунок Ф.О. Жанрона. Подавление восстания в Лионе в апреле 1834 г.

Благодаря тому, что всякая производительная способность, так же как и всякое орудие труда, представляет собой накопленный капитал, коллективную собственность, — неравенство вознаграждения и состояния, прикрывающееся неравенством способностей, есть несправедливость, кража» (11).

Прудон предлагал социализацию средств производства и собственности в целом, но при этом выступал против коммунизма. Гракха Бабёфа он обвинял в желании уровнять всех в бедности. «Коммунизм, приняв однообразие за закон и уравнение за равенство, становится несправедливым и тираническим», — полагал Прудон. По его мнению, «коммунизм — это хорошо, но то, к чему он ведёт — плохо» (12). Однако за коммунизм Прудон принимал уравнительные идеи Гракха Бабёфа и немецкого ремесленника Вильгельма Вейтлинга.

Тем не менее стихию рынка Прудон предлагал заменить на общественное планирование: «Все вопросы внутренней политики должны решаться согласно данным областной (departamentale) статистики, все вопросы внешней политики — на основании данных международной статистики. Наука о правительстве или о власти должна быть представлена одной из секций Академии наук, и постоянный её секретарь должен быть первым министром» (13). Здесь мы видим, что Прудон, как и многие его современники, видели спасение в науке и просвещении.

Книга Прудон произвела большое впечатление на мыслящих современников. Вот как объяснял её успех Карл Маркс: «Вызывающая дерзость, с которой он посягает на “святая святых” политической экономии, остроумные парадоксы, с помощью которых он высмеивает пошлый буржуазный рассудок, уничтожающая критика, едка ирония, проглядывающее тут и там глубокое и искреннее чувство возмущения мерзостью существующего, революционная убеждённость — всеми этими качества книга “Что такое собственность” электризовала читателей» (14).

После выхода книги благочестивая публика поспешила обвинить в подстрекательстве к погромам и грабежам. Даже его приятели порицали Прудона за его выводы. «Берегитесь, милостивый государь, — предупреждал Прудона один из его знакомых адвокатов, — чтобы ваша могучая метафизика не попала в руки какого-нибудь умного софиста, который станет комментировать её перед голодной аудиторией, ибо выводом из этого будет грабёж» (15).

Диалектика с Бакуниным

Следующей значимой работой Прудона стала книга «Система экономических взглядов. Или философия нищеты». Она вышла в 1846-м. Эпиграфом для своей книги Прудон взял евангельское изречение Христа: «Разрушу и воздвигну». В книге Прудон подробно объяснил своё видение реформы кредита и денежного обращения. Он высказывался против политической борьбы, противопоставляя друг другу политические и социальные движения. По мнению советского историка С. Н. Канева, «весь пафос книги “Экономические противоречия” был направлен на защиту буржуазного общества».

Карл Маркс на произведение Прудона ответил работой «Нищета философии», в которой раскритиковал мелкобуржуазные иллюзии француза. Ещё в радикальной книге «Что такое собственность» Прудон предлагал равное распределение продукта между капиталистом и рабочими. «Раздел продукта, взаимность услуг или гарантия постоянного труда — вот что представляется на выбор капиталисту; но, очевидно, что он не может исполнить второго и третьего из этих условий. Он не может ни отплатить услугой за услугу тысячам рабочих, которые непосредственно или косвенно создавали его благосостояние, ни давать им всем и всегда работу. Остаётся, следовательно, раздел продукта. Но если продукт будет разделён, то все условия будут равны и не будет больше ни крупных капиталистов, ни крупных собственников», — обосновывал он свои утопические мелкобуржуазные надежды (16).

В книге «Экономические противоречия» Прудон предлагал разрешить конфликт между потребительской и меновой стоимостью с помощью стихии рынка. За что, в частности, его критиковал Маркс: «Как примирить две противоположные силы? Как привести их к согласию? Можно ли найти у них один общий пункт?

Конечно, восклицает Прудон, такой пункт имеется: это — свобода решения. Цена, которая явится результатом этой борьбы между спросом и предложением, между полезностью и мнением, не будет выражением вечной справедливости. Г-н Прудон продолжает развивать антитезу: “В качестве свободного покупателя я – судья моих потребностей, судья пригодности предмета, судья цены, которую хочу дать за него. С другой стороны, вы в качестве свободного производителя являетесь господином над средствами изготовления предмета и, следовательно, вы имеет возможность сокращать ваши издержки”» (17).

В 1846-1847 годах Прудон, живя в Париже, познакомился с рядом радикально настроенных людей своего времени: эмигрантами из Германии младогегельянцем Карлом Грюном и Карлом Марксом, эмигрантами из России и . Первое время Маркс оказывал на Прудона известное влияние. «Во время долгих споров, часто продолжавшихся всю ночь напролёт, — вспоминал Карл Маркс, — я заразил его, к большому вреду для него, гегельянством… Прудон по натуре был склонен к диалектике. Но так как он никогда не понимал подлинно научной диалектики, то не пошёл дальше софистики» (18).

В тайны диалектики посвящал Прудона и Михаил Бакунин. «Французскому философу явно не хватало образования. До знакомства с Марксом и Бакуниным он, по существу, не знал Гегеля» (19). «Бакунин жил тогда с А. Рейхелем в чрезвычайно скромной квартире за Сеной, на rue de Burgogne. Прудон часто приходил туда слушать рейхелева Бетховена и бакунинского Гегеля — философские споры длились дольше симфоний. Они напоминали знаменитые всенощные бдения Бакунина с Хомяковым у Чаадаева, у Елагиной о том же Гегеле.

В 1847 году Карл Фогт, живший тоже на rue de Burgogne и тоже часто посещавший Рейхеля и Бакунина, наскучив как-то вечером слушать бесконечные толки о феноменологии, отправился спать. На другой день утром он зашёл за Рейхелем… его удивил, несмотря на ранний час, разговор в кабинете Бакунина, он приоткрыл дверь — Прудон и Бакунин сидели на тех же местах, перед потухшим камином, и оканчивали в кратких словах начатый вчера спор», — рассказывает Герцен (20).

В полемике между Марксом и Прудоном Бакунин поддерживал первого. «Прудон, — вспоминал Бакунин, — несмотря на все старания встать на почву реальную, остался идеалистом и метафизиком. Его точка отправления — абстрактная идея права; от права идёт к экономическому факту, а г. Маркс, в противоположность ему, высказывал и доказывал несомненную истину, подтверждаемую всей прошлой и настоящей историей человеческого общества, народов и государств, что экономический факт предшествовал и предшествует юридическому и политическому праву» (21). Но именно под влиянием Прудона Бакунин стал апологетом федерализма.

Вообще идеи Прудона вызвали противоречивый отклик в среде русских революционеров. Если Александр Герцен назвал «Философию нищеты» «самым серьёзным и глубоким сочинением», «переворотом в истории социализма» (22), то централистски настроенные петрашевцы отрицательно оценили труд Прудона. Михаил Васильевич Буташевич-Петрашевский обвинил Прудона в плагиате: якобы автор «Системы экономических противоречий» «ввёл много небылиц в систему Фурье, чтобы скрыть свои покражи из неё» (23).

В 1847-м во Франции разразился экономический кризис. Положение народных масс ухудшилось — начались волнения. Всё громче раздавался голос рабочего класса. Одновременно мелкая, средняя и часть крупной буржуазии выражали недовольство засильем финансовой аристократии. В стране сложилась революционная ситуация, которая в феврале 1848 года , в которой Прудон активно не участвовал. Но по мере обострения противоборства сил реакции с силами революции Прудон всё более политизировался. И его избрали даже депутатом Национального собрания, с трибуны которого он ратовал за ликвидацию буржуазного порядка. Он предлагал издать декрет о замене Французского банка на Народный банк, выдающего беспроцентные кредиты производителям.

К ноябрю 1848 года он детально проработал концепцию Народного банка, построенного на принципах «дарового кредита» и «безденежного обмена» продуктов труда ремесленников и рабочих производственных ассоциаций. Прудоновская идея привлекла внимание тех слоёв, которые задыхались под бременем долгов и ростовщического кредита. Но Народный банк так и не был создан. Этот проект раскритиковал Маркс, так как, по его мнению, «теоретическая основа его (Прудона) взглядов имеет своим источником незнание основных элементов буржуазной политической экономии», а именно — отношении товаров к деньгам» (24).

Александр Герцен в 1849-м внёс 24 тысячи франков на возобновление издания газеты Прудона (25), закрытой правительством, и вошёл в её редакцию. Правда, вскоре между французом и русским эмигрантом обнаружились разногласия: Герцен стоял за революцию, призывал к ниспровержению буржуазного мира, а Прудон доказывал предпочтительность мирного реформирования, «стремился изыскать наиболее умеренные и благоразумные решения» (26).

«Я — новый человек, — писал Прудон, — человек полемики, а не баррикад, человек, который мог бы достичь своей цели, обедая каждый день с префектом полиции» (27). Кстати, ещё в 1842-м суд Безансона признал Прудона «человеком размышления, а не революции». «Мне удаётся в одно и то же время быть самым крайним реформатором и пользоваться протекцией власти», — хвастался Прудон в письме приятелю (28).

Неожиданно для многих Прудон одобрил государственный переворот, совершённый Наполеоном III 2 декабря 1852 года. «Общность интересов соединяет вашу судьбу с судьбой революции», — уведомил он будущего императора о своём отношении к узурпации им власти во Франции. Вскоре после переворота, 19 декабря 1852 года, Прудон убеждал Эдмона Шарля: «С точки зрения политической (если тут дело в политике), а также и с революционной акт 2 декабря кажется почти нормальным и, извините, законным» (29). Прудон считал, что переворот, утроенный Наполеоном III, санкционирован всеобщим избирательным правом (30).

Своё отношение к событиям 2 декабря он выразил в книге «Социальная революция в свете государственного переворота 2 декабря». Он доказывал, что государственный переворот – своеобразная социальная революция. Книга Прудона потрясла Маркса. Он объяснял, что её «надо рассматривать не просто как плохое произведение, а как прямую подлость, которая, однако, вполне соответствует его мелкобуржуазной точке зрения; здесь он заигрывает с Луи Бонапартом и действительно старается сделать его приемлемым для французских рабочих» (31).

Польский конёк

Пьер Жозеф Прудон: «Свобода есть первое условие человеческого состояния, отказаться от свободы, значит, отказаться от человеческого достоинства»

Польское национально-освободительное восстание 1863 года Прудон осудил, так как, с его точки зрения, образование множества национальных государств подрывает равновесие в мире и нарушает принцип единства народов. В изданной в Париже в 1863-м брошюре «Перестали ли существовать договоры 1815 года? Акты будущего конгресса» Прудон критиковал принцип национальности и отрицал право наций на самоопределение, утверждая, что создание множества независимых национальных государств противоречит интересам развития цивилизации. По его мнению, «смешение может быть только на пользу народов» (32).

Позиция Прудон удивила даже славянофила Юрия Самарина, получившего от француза письмо с осуждением русских царей за… либеральное отношение к Польше. «Преступно было со стороны ваших царей, что терпели так долго её (Польши — Д.Ж.) существование», — писал Прудон. Он осуждал Герцена за то, что тот оказался в лагере защитников польского восстания: «Как глубоко сожалел я том, что он поставил себя между русским национальным чувством и, с одной стороны, и страшною спесью поляков, с другой» (33). В итоге Герцен порвал с Прудоном.

Все остальные социалисты поддерживали восстание поляков против самодержавия. Маркс назвал его «внешним термометром европейской революции» (34), а Бакунин участвовал в неудачной попытке десанта польских эмигрантов на родной берег. Прудон же, писал Маркс, «в угоду царю обнаруживает цинизм кретина» (35).

Николай Гаврилович Чернышевский и его общество «Земли и воля» выступали «за безусловное освобождение Польши» (36). Одно время Чернышевский увлекался идеями Прудона. О французском реформисте русский социалист узнал из сообщений о революции 1848 года, которые его преподносили представителем крайней левой. Но затем Чернышевский разошёлся с Прудоном. «Одним из прогрессивных глупцов, имевших очень сильное влияние на всех глупцов без различия, был Прудон. Быть может и даровитый от природы; быть может и бескорыстный… Но какой бы ни был он от природы, он был невежда и нахал, кричавший без разбора всякую чепуху, какая взбредёт ему в голову из какой газеты ли, идиотской ли книжонки, умной ли книги, этого различать он не мог по недостатку образования. И теперь он один из оракулов людей всяческих мнений. И удобно ему быть им: какая кому нравится глупость, всякая есть у этого оракула! — Кому кажется, что 2х2=5? Ищи у Прудона, найдётся подтверждение с прибавкою: “Мерзавцы все, кто в этом сомневается”; другому кажется, что 2х2=7, а не 5; — Ищи у Прудона: найдётся и это с той же прибавкою», — писал Чернышевский своим родственникам (37).

Чернышевский разошёлся с Прудоном и в оценке отмены крепостного права в России в марте 1861 года. Чернышевский, видя, что реформа обирает крестьян, звал Русь к топору, а Прудон считал, что нужно поддерживать царя-реформатора Александра II, так как он «вступил на широкий путь эмансипации» (38).

Конечно, Прудон не заслужил такой унизительной оценки, которой его наградил Чернышевский. Но его действительно нельзя назвать системным мыслителем. Он писал не только о политике и экономике, но и о создании всемирного языка, о философии, об истории церкви, о деяниях апостолов… И далеко не всегда это были размышления малообразованного дилетанта. Так, он дал великолепное определение свободы: «Я не могу ни продать, ни отчуждить мою свободу. Никакой договор, никакое условие, имеющее предметом отчуждение или упразднение свободы, не имеет силы… Свобода есть первое условие человеческого состояния, отказаться от свободы, значит, отказаться от человеческого достоинства» (39).

Как верно заметил русский «легальный марксист» Михаил Туган-Барановский, миросозерцание Прудона «покоилось не на доводах рассудка, а на чувстве, на всём опыте его жизни, на тех наполовину бессознательных впечатлениях, которые он получал в детстве, в родной семье, на полях своего отца, на скамьях коллежа. Суровая борьба с нищетой, которую ему приходилось вести, закалила его характер и завершила его умственное развитие. Он мог противоречить себе в частностях и в вопросах, не имевших для него важного значения, но всегда стремился к одной и той же цели и всегда оставался горячим защитником интересов трудовой массы, из которой сам вышел».

Список использованной литературы:

1. Прудон П.Ж.. Что такое собственность. М. 1919. С.13
2. Иоанисян А.Р. Коммунистические идеи в годы Великой французской революции. М. 1966. С.134
3. Канев С.Н. Революция и анархизм. М.: Мысль. 1987. С.33
4. Прудон П.Ж.. Что такое собственность. С. 74
5. Там же. С.174
6. Там же. С. 171.
7. Там же. С. 61
8. Там же. С. 56
9. Там же. С. 200
10. Там же. С. 194
11. Там же. С.199
12. Там же. С. 195
13. Там же. С. 193
14. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т.16. С.25
15. Цит. по: Прудон П.Ж.. Что такое собственность. С.9
16. Там же. С. 84-85.
17. Маркс К. Нищета философии. М.: Политическая литература. 1987. С.12
18. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т.16. С.26, 31.
19. Пирумова Н.М. Бакунин. М.1970. С.75
20. Герцен А.И. Собрание сочинений в 30 томах. Т.Х. М. 1961. С. 190-191
21. Бакунин М.А. Государственность и Анархия // Полн. собр. соч. Под ред. Бакунина А. И. Т. 2. Б. м.: Изд. Балашова И. Г., б. г.
22. Герцен А.И. Собрание сочинений в 30 томах. Т.ХХII. М. 1961. С. 233
23. Цит. по: Канев С.Н. Революция и анархизм. С. 39
24. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т.16. С.29
25. Герцен А.И. Собрание сочинений в 30 томах. Т.Х. С.192
26. Цит.по: Литературное наследство. Т.62. М.1955. С.500.
27. Цит. по: Канев С.Н. Революция и анархизм. С. 41
28. Цит. по: Канев С.Н. Революция и анархизм. С. 36
29. Цит. по: Канев С.Н. Указ. Соч. С.45
30. Стеклов Ю. М. Прудон – отец анархии (1809-1865). Ленинград.1924. С.52
31. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т.16. С.30
32. Цит. по: Канев С.Н. Указ. Соч. С.46
33. Цит. по: Канев С.Н. Указ. Соч. С.47, 48.
34. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т.29.С. 67
35. Там же. Т.16. С.30
36. 36. Цит. по. Новикова Н.Н. Класс Б.М. Н.Г. Чернышевский во главе революционеров 1861 г. М.1981. С.296
37. Чернышевский Н.Г. Полное собрание сочинений в 15 томах. Т.XIV. М. 1949. С.550.
38. Цит. по: Канев С.Н. Указ. Соч. С. 43
39. Прудон П.Ж.. Что такое собственность. С.35

(15 янв. 1809 – 19 янв. 1865) – франц. мелкобурж. социалист, теоретик анархизма. Осн. экономия, и мелкобурж. реформаторские социально-политич. идеи П. (к-рому в 1844–1845 безуспешно пытался помочь стать революц. коммунистом Маркс) сформировались в последние годы Июльской монархии. Они сводились к объяснению капиталистич. эксплуатации труда существующим в бурж. обществе неэквивалентным обменом, нарушающим закон трудовой стоимости и ведущим к ограблению денежными капиталистами всех трудящихся классов, в т.ч. "трудящейся" буржуазии. Поэтому для уничтожения классовой эксплуатации необходимо, по П., произвести реформу обращения, организовать безденежный обмен товаров и беспроцентный кредит, сохранив частную собственность на средства произ-ва. Такая реформа привела бы, по мнению П., к преобразованию капиталистич. общества в строй равенства, превратив всех людей в непосредств. работников, обменивающихся равными количествами труда. Т.о., преобразование общества осуществится, по П., мирным путем, на основе сотрудничества пролетариата и почти всей буржуазии, при условии отказа от политич. борьбы, являющейся, по мнению П., важнейшим источником обострения классовых противоречий и уничтожения гос-ва как гл. орудия угнетения, раскола общества и паразитизма. На этих идеях П. строил в 1845–47 проект "прогрессивной ассоциации", объединяющей на принципах "мютюэлизма" (взаимопомощи) ремесленников, торговцев, рабочих и владельцев мелких предприятий для "эквивалентного обмена". Теоретич. обоснованию реформаторства П. служила его "Система экономич. противоречий, или Философия нищеты" ("Syst?me des contradictions ?conomiques, ou Philosophie de la mis?re", t. 1– 2, P., 1846). Науч. несостоятельность и реакционность теоретич. и политич. идей этого соч. П. блестяще показал Маркс в своем ответном произведении "Нищета философии" (1847, см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 4, с. 65–185). В дальнейшем социально-политич. взгляды П. претерпевали весьма противоречивую эволюцию, в процессе к-рой он колебался между нападками на реакцию и критикой демократич. лагеря, но неизбежно оставался на своей позиции "мютюэлизма", отвлечения рабочего класса от политич. борьбы. Идеи П. отразили двойств. положение и двойств. тенденции мелкой буржуазии во Франции в условиях промышленного переворота: с одной стороны, ее протест против разорения и гнета крупного капитала и бурж. гос-ва, с другой – ее стремление сохранить мелкую собственность и пойти назад, к мелкобуржуазному "маленькому капитализму" (см. Ленинский сб. XXII, 1933, с. 141). Эти идеи П. показывали принципиальную общность прудонизма с бурж. социализмом, сущность к-рого "...как раз и заключается в желании сохранить основу всех бедствий современного (капиталистического. – Н. З.) общества, устранив в то же время эти бедствия" (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 18, с. 230; ср. Ленин В. И., Соч., т. 20, с. 17). Закономерно поэтому в "Коммунистическом Манифесте" отнесение П. к создателям систем "буржуазного социализма" (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 4, с. 454). ? и л о с. и д е и П. противоречивы. Хотя П. нападал на религию и церковь, что было, по словам Маркса, "...большой заслугой в условиях Франции в то время, когда французские социалисты считали уместным видеть в религиозности знак своего превосходства над буржуазным вольтерианством XVIII века и немецким безбожием XIX века" (там же, т. 16, с. 30), в целом П. был идеалистом и эклектиком. Не без влияния платоновской концепции первичности мира идей П. пытался построить свое учение об идеях "уравнения", "справедливости", "равновесия сил" как "общем, первичном и категорическом законе" бытия, получающем во всяком человеч. обществе выражение "закона справедливости". Эта идеалистич. основа воззрений П. впитала в себя разнообразные влияния бурж. философии, политич. экономии и утопич. социализма. Из философии Канта почерпнул П. представления об антиномиях, в к-рых П. усматривал сущность диалектич. противоречий. На формирование представлений П. о диалектике развития оказывало также влияние учение Фурье о "сериальном законе" как воплощении равновесия и гармонии противоречивых сил, а на выработку анархич. идей П. повлияла фурьеристская критика политич. борьбы и фальши бурж. цивилизации, критика свободной конкуренции и порождаемой ею монополии. В формировании взглядов П. играли роль экономизм и признание важнейшего реформаторского значения банков и кредита, свойственные сен-симонизму. В контовском позитивизме П. заимствовал идеалистич. схему обществ. прогресса по стадиям религии, философии и науки, а также агностицизм. Материалистич. догадки и положения, встречающиеся в работах П., могут быть правильно поняты в свете его теории плюрализма, близкого позитивизму Канта. Против монизма П. выдвигал утверждение, что "моральный мир, как и физический мир, покоится на множественности несводимых и антагонистических элементов; из противоречивых этих элементов и проистекает жизнь и движение вселенной" ("Th?orie de la propri?t?", P., 1866, p. 213). Этот принципиальный эклектизм, исходивший из дуализма материи и сознания, позволял прудоновской "синтетической философии" совместить в себе такие противоречивые положения, как "антитеизм", отвергающий религию и провозглашающий "Бог – это зло", и признание трансцендентного начала в природе и обществе; субъективизм волюнтаристич. построений и утверждение фатальности процесса развития, телеологич. провиденциализм. П. пытался примирить эти противоречивые положения с помощью растеологизированной, но по-прежнему мистической идеи абсолютного разума, управляющего миром и осуществляющего "вечные законы справедливости". Эти идеалы "вечной справедливости" П. черпал, как показал Маркс, "... из юридических отношений, соответствующих товарному производству..." (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 23, с. 94, прим.). Соответственно этому "социальная наука", к-рую П. провозглашал в противовес социалистич. "утопизму", истолковывалась им как "борьба за справедливость". Движущей силой развития общества П. считал противоречия, порождаемые колебаниями между требованиями индивидуального и общего разума и сводящиеся в конечном счете к антиномии между личностью и обществом. Эта антиномия определяет, по мнению П., универсальный закон "колебаний" в экономике, политике и идеологии, в силу чего историч. процесс совершается в форме "движения маятника". Закон этот нельзя уничтожить, но можно ограничить, введя развитие общества в эволюц. русло путем постепенной реализации прав "автономной личности", к-рые П. считал истинным критерием обществ. прогресса. Представление о диалектике П. расширил поверхностным знакомством с философией Гегеля, почерпнутым из нем. левого гегельянства, от Бакунина и Маркса, к-рый в 1844 пытался помочь П. усвоить "рациональное зерно" гегелевской диалектики. Как отметил Маркс, "Прудон по натуре был склонен к диалектике" (там же, т. 16, с. 31). Однако П. усвоил лишь внешнюю сторону теории диалектич. противоречия, сведя его к сфере "триады" и догматич. различению "хороших" и "дурных" сторон тезиса и антитезиса в целях отыскания такой синтетич. формулы, к-рая уничтожила бы "дурные" и объединила бы "хорошие" стороны. Подобная имитация диалектики построением априорных категорий, не отражающих действительных противоречий объективного мира, делала прудоновскую "диалектику" попыткой примирения противоречий путем их уравновешивания. П. в конце концов признал эту скрытую сущность своей "диалектики", когда в дальнейшем пришел к выводу о невозможности "синтеза" противоречий. "Антиномия не разрешима, в этом основной порок всей гегелевской философии. Два образующие ее члена уравновешиваются либо между собой, либо с другими антиномическими членами, что приводит к искомому результату. Равновесие вовсе не является синтезом, как это подразумевал Гегель и как предполагал я после него" ("Dela justice...", P., 1931, t. 2, p. 155). Построение бурж.-реформистских утопий вполне объясняет этот итоговый вывод прудоновской "диалектики". В теории гос-ва, изложенной в кн. "Исповедь революционера" ("Les confessions d´un r?volutionnaire", P., 1849) и "Общая идея революции XIX века..." ("Id?e g?n?rale de la r?volution aux XIX si?cle...", P., 1851; две последние работы изложены и частично процитированы в кн.: Дж. Гильом, Анархия по Прудону, ч. 1–2, К., 1907), П. выступил как анархист, выдвинувший план "социальной ликвидации" – замены государства договорными отношениями между индивидуумами, общинами и группами производителей, сотрудничающими в эквивалентном обмене. В более позднем соч. "О федеративном принципе" ("Du principe f?d?ratif et de la n?cessit? de r?constituer le parti de la r?volution", P., 1863) П. заменил лозунг "ликвидации государства" планом раздробления совр. централизованного гос-ва на мелкие автономные области, а в соч. "Война и мир" ("La guerre et la paix", t. 1–2, P., 1861) выступил с апологией войны как "источника права". Ретроградными были и моральные постулаты теории П. ("О справедливости в революции и церкви" – "De la justice dans la r?volution et dans l´?glise", t. 1–3, P., 1858), на к-рые П. переносил в годы Второй империи центр тяжести аргументации своей концепции обществ. преобразования (проблемы "свободы", "достоинства" и "морального совершенствования" личности). Эта ретроградность особенно отчетливо обнаруживалась в его трактовке вопросов брака и семьи. П. решал эти вопросы в самом реакционном, домостроевском духе, отводя женщине роль покорной жены и домашней хозяйки, и настаивал на недопущении ее к участию в обществ. жизни и производств. деятельности. В 19 в. во Франции и нек-рых др. странах "мелко-бурж. составом населения и значительной мелко-бурж. прослойкой в рабочем классе учение П. – п р у д о н и з м – получил распространение. Этому способствовало то, что реакц. сущность прудонистских идей прикрывалась псевдореволюц. фразеологией (в критике бурж. государства и крупной собственности). Под руководством правоверных прудонистов оказались на первых порах франц. секции 1-го Интернационала. Решит. борьба против них Маркса, Энгельса и их сторонников закончилась полной победой марксизма над прудонизмом. Эту победу закрепил опыт Парижской Коммуны, к-рый до конца раскрыл порочность и вред прудонизма, давший себя знать во мн. ошибках и слабостях Коммуны, и заставил участвовавших в ней прудонистов делать "...как раз обратное тому, что им предписывала доктрина их школы" (Энгельс Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 22, с. 198). В дальнейшем прудонистские идеи сохранялись в бакунистском анархизме, а после краха последнего использовались различными течениями "мирного" анархизма, а также анархо-синдикализма. Теоретики последнего заимствовали у прудонизма бурж.-анархистские идеи, отрицат. отношение к гос-ву, политич. борьбе и др. Ряд идей П. вошел в арсенал бурж. теорий "солидаризма", "радикал-социализма" и тому подобных проповедей сотрудничества классов. Н. Застенкер. Москва. Распространение идей П. в России объяснялось тем, что в стране социальной базой обществ. движения было крестьянство, отражавшее мелкобурж. тенденции экономич. развития. Произведения П. изучались в кружке Петрашевского. По словам участника кружка, "Прудона и хвалили и бранили, находя в нем недостатки". Петрашевский, прочитав "Философию нищеты", подверг критике воззрения П. о капитале и его значении в социальном преобразовании. Участник кружка П. Ястжембский не соглашался с анархистскими взглядами П. Петрашевцы, с интересом встретили идеи П. о производительных ассоциациях (см. "Дело петрашевцев", т. 1, 1937, с. 514; т. 2, 1941, с. 212; т. 3, 1951, с. 71, 114). В конце 40-х гг. 19 в. мальтузианские идеи П. были развенчаны В. А. Милютиным ("Мальтус и его противники", см. Избр. произв., М., 1946) и Салтыковым-Щедриным (повести "Противо-речия" и "Запутанное дело", см. Полн. собр. соч., т. 1, М., 1941). Можно предположить, что критика взглядов П. происходила под влиянием книги К. Маркса "Нищета философии". В 1860 Чернышевский в статье "Антропологический принцип в философии" отмечал, что сильные стороны филос. взглядов П. являются результатом влияния Гегеля, слабые – в значит. мере были предопределены незнанием материализма Фейербаха (см. Полн. собр. соч., т. 7,1950, с. 237–38). Оценка взглядов П. нашла место в "Колоколе". Л. Мечников упрекал П. за его "неблагосклонные отзывы" о польском восстании 1863 (см. "Колокол", 1864, No 185, с. 1520). В 1866 он же поместил ряд статей о новой теории собственности П. ("Колокол", 1866, NoNo 218, 219, 221, 225, 226). Герцен, хотя и критиковал отдельные положения П., все же долгое время находился под его влиянием. B 1867 Ткачев в рецензии на книгу П. "Французская демократия" увидел в ее авторе, несмотря на революц. фразеологию, представителя бурж. экономич. науки, защитника бурж. строя. Эклектич. взгляды П. позволяли рус. интеллигенции делать из них и реформистские и революц. выводы. Реакц. интеллигенция поддерживала идеи П. по вопросам семьи и брака, солидаризировалась с ним в отрицат. отношении к польскому восстанию. Михайловский, критикуя П. за признание необходимости частной собственности, соглашался с ним в вопросе об "идее личности". Следуя за П., он допускал, как и Берви-Флеровский, возможность мирного сотрудничества классов. В 1860–70 в России делались попытки организовать производительные ассоциации (Ишутинская организация, ассоциация Христофорова в Саратове и др.), распространялись идеи о введении беспроцентного кредита, о равномерном распределении собственности. В нелегальной книге "Историческое развитие Интернационала" (1873) провозглашалась мысль П. о целесообразности непосредственного обмена продуктов между производителем и потребителем, отрицалась возможность введения среди крестьянства коллективной собственности на землю. Нек-рые идеи П. распространялись среди участников революционно-демократич. движения 1870-х гг. ("чайковцы", черниговские народники), особенно его антигос. теория (см. "Революционное народничество70-х годов XIX века", 1964, с. 140). Созвучны воззрениям участников "хождения в народ" были рассуждения П. о всеобщем равенстве, о важности связи с нар. средой, о необходимости обращения к нар. разуму (см., напр., слова П. из произведения "Что такое собственность?", помещенные в популярной книге И. В. Соколова "Отщепенцы", [Цюрих], 1872, с. 212). Мирная антигос. анархич. проповедь П. подготовила почву для восприятия в России идей Бакунина, превратившего реформистские взгляды своего учителя в бунтарскую теорию революции. Бакунисты заявляли в 1874, что, в противоположность П., они хотят "...революции посредством масс, без и против государства" ("Анархия по Прудону", К., 1907, с. 78–79). Следы прудонизма содержались в документах "Народной воли", где провозглашалась местная автономия и федерация, утверждалось, что при устранении гос-ва откроется свободная деятельность для народа ("Литература партии „Народная воля“", М., 1930, [с. 25–26]). В программе рабочих членов партии "Народной воли" говорилось, что "продукты общего труда должны делиться... между всеми работниками", для поддержки общин "учреждается русский государственный банк с отделениями в разных местах России". Взгляды П. оказали нек-рое влияние на творчество Л. Н. Толстого. Антидемократич. идеи П. и его выступления против польского освободит. движения иногда подхватывали славянофилы и панслависты. Б. Итенберг. Москва. Ревизионисты, начиная с Бернштейна, пытались воскресить в европ. с.-д. движении прудонистский реформизм, облекая его в псевдомарксистскйе одежды. Утонченную форму этих попыток представляли центристские идеи Каутского, противопоставившего империалистам, агрессивному капитализму мелкобурж. утопию "мирного", "здорового" капитализма, что Ленин охарактеризовал, как "новый прудонизм" (см. Соч., т. 39, с. 91, 172). Сильное влияние оказывает прудонизм и на совр. ревизионизм, что подтверждает слова Ленина о том, что "...европейский реформист и оппортунист..., когда хочет быть последовательным, неизбежно, договаривается до прудонизма" (там же, т. 6, с. 395). В то же время прудоновская критика демократии, партийной системы и классовой борьбы сделалась источником вдохновения для ряда идеологов империалистич. реакции, фашизма и необонапартизма в Италии, Германии, Франции, Испании и странах Лат. Америки. Характерны в этом плане и повышенный интерес к идеям П. представителей совр. реакц. философии персонализма, равно как идеологов "человеческих отношений", "патернализма", и стремление нек-рых католич. и лютеранских теологов "примирить" его идеи с религией и церковью. Соч.: Oeuvres compl?tes, t. 1–26, P.–Brux., 1867–70; Oeuvres compl?tes, nouv. ?d., sous la dir. de C. Bougl? et H. Moysset, , P., 1923–69 (изд. продолжается); Correspondance, v. 1–14, P., 1875; M?moires sur ma vie, "Revue Socialiste", 1904,. v. 40; Lettres in?dites ? Gustave Chaudey et ? divers comtois, Besan?on, 1911 (совм. с?. Droz); Lettres au citoyen Rolland, P., ; Carnets, v. 1–2, P., 1960–61; в рус. пер. – Война и мир, т. 1–2, М., 1864; Искусство, его основания и общественное значение, пер. под ред. Н. Курочкива, СПВ, 1865; пер. А. П. Федорова, СПБ, 1895; Литературные майораты, П., 1865; Франц. демократия (De la capacit? politique des classes ouvri?res), пер. под ред. Н. Михайловского, СПБ, 1867; История конституционного движения в XIX столетии, СПБ, 1871 (Франц. конституции XIX столетия и Наполеон III, ч. 1); Порнократия, или Женщины в настоящее время, М., 1876; Бедность как экономич. принцип, М., 1908; Что такое собственность?, пер. Е. и И. Леонтьевых, , М., 1919. Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 2, с. 20–59; т. 13, с. 49–167; т. 18, с. 203–84, 296–301; т. 27, с. 401–12; Энгельс Ф., О Прудоне, в кн.: Архив Маркса и Энгельса, т. 10, [П.–М.], 1948; Мечников Л. И., Прудонова "Новая теория собственности", "Колокол", 1866, вып. 9, лист 218, 219, 221, 225, 226; факсимильное изд., М., 1964; его же, "Весть" о П., там же, лист 230; Жуковский Ю., П. и Луи Блан, СПБ, 1866; Д-ев, П. Ж. Прудон, "Вестн. Европы", 1875, март, май, июль–декабрь; его же, Последние десять лет жизни П. Ж. Прудона, там же, 1878, июнь–сентябрь; ?уган-Барановский М. И., П. Ж. П., его жизнь и обществ. деятельность, СПБ, 1891; Михайловский Н. К., П. и Белинский, в кн.: Белинский В. Г., Соч., т. 4, СПБ, 1896; ?леханов Г. В., Анархизм и социализм, Соч., 2 изд., т. 4, М., [б. г.]; Стеклов Ю. М., П., отец анархии (1809–1865), П., 1918; Горев В., Роль П. в истории рус. мелкобуржуазного социализма, "Красная новь", 1935, кн. 1, янв.; Розенберг Д., История политич. экономии, ч. 3, М., 1936; Герцен А. И., Былое и думы, ч. 5, гл. 16, Соб. соч., т. 10, М., 1956; Застенкер?. ?., П. и бонапартистский переворот 2 дек. 1851, "Ист. журнал", 1944, No 10–11; его же, Об оценке П. и прудонизма в "Коммунистическом манифесте", в сб.: Из истории социально-политич. идей, М., 1955; его же, П. и февральская революция 1848 г., Французский Ежегодник 1960, М., 1961; Кан С. Б., История социалистич. идей, М., 1963, с. 223–30; Усакина Т. И., M. E. Салтыков–критик П., в кн.: Из истории обществ. мысли и обществ. движения в России, [Саратов], 1964; Diehl К., P. J. Proudhon. Seine Lehre und sein Leben, Abt. 1–3, Jena, 1888–96; D?rsjardins ?., P.-J. Proudhon. Sa vie, ses oeuvres, sa doctrine, v. 1–2, P., 1896; Rappoport Ch., P. J. Proudhon et le socialisme scientifique, P., ; Bougl? C., La sociologie de Proudhon, P., 1911; Nettlau M., Der Vorfr?hling der Anarchie, В., 1925; Labry R., Herzen et Proudhon, P., 1928; A la lumi?re du marxisme, t. 2, P., 1937; Lubaс H. de, Proudhon et le christianisme, P., 1945; Guy-Grand G., Pour conna?tre la pens?e de Proudhon, , 1947; Hauptmann P., Marx et Proudhon, Li?ge, 1947; Cogniot G., Le centenaire de "Philosophie de la Mis?re", "La Pens?e", 1946, No 9; 1947, No 10; eго же, Proudhon et la r?volution de 1848, "Cahiers du Communisme", 1948, No 6; Dоll?ans E. et Puech J. L., Proudhon et la r?volution de 1848, P., 1948; Hal?vy D., La vie de Proudhon. 1809–1847, P., 1948; Richter W., Proudhon´s Bedeutung f?r die Gegenwart, в сб.; Abhandlungen zur Wissenschaftsgeschichte und Wissenschaftssoziologie und eine Studie ?ber Proudhon, Bremen, ; Gurviсh G., Les fondateurs fran?ais de la sociologie contemporaine, fasc. 2 – Proudhon P. J. – sociologie, P., 1955; Heintz P., Die Autorit?tsproblematik bei Proudhon, ; Woodcock G., P.-J. Proudhon, N. Y., . H. Застенкер. Москва.

ПРУДОН ПЬЕР ЖОЗЕФ

(род. в 1809 г. – ум. в 1865 г.)

Французский философ и общественный деятель. Создатель теории анархизма.

Будущий «отец анархизма» родился 15 января 1809 года в наполеоновской Франции в предместье Безансона. Его отец был из крестьян, работал на пивоваренном заводе, семья жила на грани нищеты. В 1814 году во время осады Безансона пивоваренный завод был разрушен. Отец Пьера Жозефа купил домик и занялся изготовлением бочек. До 12 лет Прудон работал пастушком, потом поступил в услужение в гостиницу. По протекции бывшего владельца пивоваренного завода родителям удалось устроить Пьера Жозефа в лицей, где он стал одним из первых учеников. Учась в лицее, юноша посещает городскую библиотеку и читает огромное количество книг, мечтая найти в них истину и открыть смысл жизни.

В 19 лет Прудон бросает лицей, не окончив курса из-за недостатка денег, поступает на работу в типографию в Безансоне, которая печатает книги по теологии. В 1831 году Прудон вместе с товарищем открывает собственную небольшую типографию. В 1837 году он пишет свое первое сочинение: «Опыт всеобщей грамматики». В 1838 году компаньон Прудона застрелился, и Пьер Жозеф был вынужден типографию закрыть. Неожиданно для всех Безансонская академия присудила Прудону стипендию Сюара для проведения научных исследований. Его новая работа называлась «О праздновании Воскресения».

В 1840 году Прудон переезжает в Париж, мечтает стать литератором. Пережив кризис отчуждения и непризнания, он пишет главную работу всей своей жизни – «Что такое собственность, или Исследования принципа общественного порядка и правления». Но это выдающееся произведение было встречено молчанием со стороны прессы. После публикации книги разразился скандал в Безансонской академии: поскольку книга была посвящена ей, академия оказалась как бы соучастницей выпадов Прудона против собственности и государственного устройства. Только заступничество Бланки спасло Прудона от потери стипендии.

С 1842 по 1847 год Прудон работает секретарем в суде, позже – делопроизводителем на предприятии по перевозкам и одновременно пишет научную работу «Создание порядка в человеческом обществе». В 1840 году в Париже Прудон знакомится с революционно настроенными интеллектуалами-эмигрантами, которые мечтали о переустройстве общества. Маркс и Энгельс становятся его постоянными собеседниками и оппонентами. В первое время Маркс оказывал на французского философа известное влияние. «Во время долгих споров, часто продолжавшихся всю ночь напролет, – вспоминал Маркс, – я заразил его, к большому вреду для него, гегельянством…»

Но после критики Марксом «Экономических противоречий» Прудона всякие отношения между ними были прерваны. В 1846 году Прудон пережил жестокий кризис, потеряв отца и мать.

Февральская революция 1848 года во Франции уничтожила монархию Луи Филиппа. Прудон не принял участия в революции, остро раскритиковал революционное Временное правительство за соглашательство и нежелание радикально изменить мир. Для идеологической борьбы с Временным правительством он основал газету “Le represantant du peuple”. В своих статьях Прудон утверждал, что единственный путь равенства – это организация «менового» беспроцентного кредита. Он считал, что для «благоденствия» достаточно устроить «меновой банк», где все производители Франции могли бы без посредства денег обмениваться своими продуктами.

Прудон попытался осуществить этот проект народного банка собственными силами, объявил в газете “Le peuple” подписку. Число акционеров дошло до 12 тысяч человек. 11 февраля 1849 года Народный банк был объявлен открытым, но уже 12 апреля того же года Прудон обратился ко всем акционерам банка с заявлением, что он не может руководить банком и вынужден его закрыть.

В начале июня 1849 года состоялись дополнительные выборы в Национальное собрание Франции, куда Прудон был избран депутатом от Парижа и в котором не примкнул ни к одной политической партии, не принимал участия в парламентской борьбе. Он внес предложение о коренной реформе действующей системы налогов, заявил, что те, кто платит капитальную ренту, должны ежегодно вносить в казну государства 1/6 часть своих платежей, а 1/6 оставлять себе. Все иные доходы должны быть обложены подоходным налогом. Но это предложение было отвергнуто. В Национальном собрании Прудон повздорил с левым депутатом Феликсом Пиа, а вскоре между ними состоялась дуэль, окончившаяся для обоих благополучно.

В своей газете “Le peuple” (тираж 70 тыс. экземпляров) Прудон продолжал критиковать существующие во Франции порядки. Когда Луи Наполеон был избран президентом, Прудон обвинил его в заговоре против Республики, после чего был предан суду по обвинению в оскорблении президента и в возбуждении ненависти между классами. Прудона приговорили к 3 годам тюрьмы и денежному штрафу. После суда Прудону удалось бежать в Бельгию, но через неделю он возвратился в Париж и под чужим именем несколько месяцев скрывался от полиции. Однако 6 июля 1849 года снова был арестован и заключен в тюрьму, а его газета закрыта.

Но друзья Прудона основали новую газету – “Le voix du peuple”, в которой печатались письма и статьи Прудона, написанные в тюрьме. За эти публикации правительство несколько раз возбуждало против автора судебное преследование, но суд не признал его виновным. Прудона в тюрьме лишили права свидания со всеми, кроме жены. Для того чтобы добиться послаблений режима, Прудон пишет письмо властям: «Отныне мое единственное желание – заниматься научными вопросами с самой общей точки зрения, исключающей всякие соображения буржуазии или пролетариата… Я критиковал при всеобщих аплодисментах социалистические утопии. Если доверять показаниям биржи, то я больше содействовал восстановлению порядка и спокойствия, чем вся полиция и жандармы».

Но Прудон продолжает печатать свои революционные политические статьи. Тогда его поместили в тюрьму с более строгим режимом в Дуллене и запретили все свидания. Однако со временем стороны достигли компромисса: Прудон решил передавать в руки полиции всю свою корреспонденцию, и режим ему смягчили.

За три года заключения Прудон создал две крупные работы – «Призвания революционера» и «Идея революции XIX столетия». Выйдя из заключения, он написал брошюру «Государственный переворот как проявление революции», в которой доказывал, что диктатура Наполеона Бонапарта должна ставить своей целью осуществление идей Французской революции. Радикалы обвинили Прудона в бонапартизме, Бонапарт разрешил издание его брошюры, но правительство запретило ввоз во Францию его сочинения «Философия прогресса», которое было напечатано в Брюсселе. Прудон пишет и экономические труды, например «Руководство биржевого спекулянта».

После выхода из тюрьмы Прудон ведет уединенную жизнь. Он задумал учредить компанию для проведения железной дороги от Парижа до Безансона, но и этот план провалился. В 1854 году Прудон заразился холерой, болезнь протекала в тяжелой форме, он выздоровел, но его здоровье было подорвано навсегда.

В 1858 году Прудон написал сочинение «О справедливости в революции и церкви» и, опасаясь преследования со стороны правительства, послал экземпляр новой книги принцу Жерому Наполеону. Книга вышла в свет. Но через неделю правительство конфисковало весь тираж и привлекло автора к суду. Его приговорили к трем годам тюремного заключения и штрафу за оскорбление религии и общественной нравственности. Прудон бежал в Брюссель. Позже семья переехала к нему. В 1860 году Лозаннская академия объявила премию за лучшее сочинение по теории налогов. Было представлено 40 сочинений. Премию получил Прудон. В это же время он пишет трактат по международному праву «Война и мир», где утверждает, что «право основывается на силе». Прудон верил, что единственно возможной, справедливой и истинно правильной формой общественного устройства является свободная ассоциация, свобода, ограниченная соблюдением равенства в средствах производства и эквивалентности в обмене.

В 1860 году особым декретом императора Прудон получил амнистию, но еще в течение нескольких лет оставался жить в Брюсселе. В 1863 году он печатает в Париже книгу «О принципе федерации и необходимости реорганизации революционных партий», где признает неосуществимость своих анархических идеалов. Анархию автор заменил федерацией. В начале 1864 года здоровье Прудона резко ухудшилось. В течение нескольких месяцев он не покидал постели и 19 января 1865 года умер.

Прудон призывал к разрушению существующих норм жизни. Он писал:

«Что касается меня, я поклялся и останусь верен своему разрушительному делу, буду искать истину на развалинах старого строя. Я ненавижу половинчатую работу; и вы можете мне верить, читатель: если я осмеливался занесть руку на новые заветы, я не ограничусь уже только тем, что сниму с него крышку. Надо развенчать таинства святая святых несправедливости, разбить скрижали старого завета и бросить все предметы старого культа на съедение свиньям…»

Маркс так писал о творениях Прудона: «Вызывающая дерзость, с которой он посягает на «святая святых» политической экономии, остроумные парадоксы, с помощью которых он высмеивает пошлый буржуазный рассудок, уничтожающая критика, едкая ирония, проглядывающая тут и там, глубокое и искреннее чувство возмущения мерзостью существующего, революционная убежденность – всеми этими качествами книга «Что такое собственность?» электризовала читателей и при первом своем появлении на свет произвела сильное впечатление».

Прудон стал основателем современного анархистского мировоззрения, но хотя его лозунги звучали устрашающе и вызывающе, прудоновская модель переустройства общества не содержала мысли о необходимости террора. Более того, он надеялся, что переход к «новому миру» может произойти и без революции.

Из книги Папийон автора Шаррьер Анри

Тетрадь девятая СЕН-ЖОЗЕФ

Из книги Три Дюма автора Моруа Андрэ

Глава третья «ЖОЗЕФ, МОЕ ДВУСТВОЛЬНОЕ РУЖЬЕ!» Дюма никогда не отличался постоянством в любви. И хотя Мелани Вальдор оставалась «его ангелом», Дюма окружал еще целый сонм ангелов второстепенного значения. Он увлекался не только Виржини Бурбье из Комеди Франсез, но,

Из книги 100 великих военачальников автора Шишов Алексей Васильевич

ЖОФФР ЖОЗЕФ ЖАК 1852-1931 Главнокомандующий французской армией в Первой мировой войне. Маршал Франции.Жозеф Жак Жоффр был сыном мелкого виноторговца. Он окончил Политехническую школу. Во время франко-прусской войны 1870-1871 годов служил младшим офицером (в офицеры произведён в

Из книги Признаюсь: я жил. Воспоминания автора Неруда Пабло

Пьер Реверди Я никогда бы не назвал магической поэзию Пьера Реверди. Это слово стало в наши дни общим местом – оно похоже на шляпу ярмарочного фокусника: лесной голубь не взмоет из ее пустоты.Реверди был материальным поэтом, он прикоснулся к несметному количеству земных

Из книги Полутораглазый стрелец автора Лившиц Бенедикт Константинович

МАРИ-ЖОЗЕФ ШЕНЬЕ 179. ГИМН НА ПЕРЕНЕСЕНИЕ ПРАХА ВОЛЬТЕРА ВО ФРАНЦУЗСКИЙ ПАНТЕОН (11 июля 1791 г.) Музыка Госсека Нет, слезы проливать теперь совсем не время; Сегодня - торжества, не сожалений день: Пусть песни бодрости славнейшую меж всеми Французами венчают тень. Давно ли

Из книги Воспоминания Главного конструктора танков автора Карцев Леонид Николаевич

MAPИ-ЖОЗЕФ ШЕНЬЕ Шенье М.-Ж. (1764–1811) - драматический поэт, автор трагедий, сатир и гимнов, внушенных революционным духом, направленных против религиозного фанатизма тирании; младший брат Андре Шенье (1762–1794), казненного на эшафоте за протесты против террора. Переводы

Из книги Почти серьезно... [С иллюстрациями автора] автора Никулин Юрий Владимирович

Жозеф Яковлевич Котин Жозеф Яковлевич Котин – прямая противоположность А. А. Морозова. Это был талантливый организатор и незаурядный политик. Далее названия создаваемых КБ тяжелых танков имели политический оттенок: СМК (Сергей Миронович Киров), КВ (Клим Ворошилов), ИС

Из книги 50 знаменитых любовников автора Васильева Елена Константиновна

Пьер и Пэр В Калинине мне рассказали, что у клоуна Николая Лаврова, когда он ехал поездом в Пензу, взорвались в чемодане хлопушки. Подложив под голову злополучный чемодан, Лавров спал на второй полке. Ночью вагон сильно тряхнуло, от этого взорвались хлопушки. Взрыв, дым и

Из книги 100 знаменитостей мира моды автора Скляренко Валентина Марковна

Абеляр Пьер (род. в 1079 г. - ум. в 1142 г.)Французский философ, теолог, поэт, чье имя обессмертили не только ученые труды, но и любовь.Мыслитель раннего Средневековья Пьер Абеляр был личностью исключительной. Его жизнь и творчество наполнены триумфами и трагедиями, славой и

Из книги Одна жизнь - два мира автора Алексеева Нина Ивановна

КАРДЕН ПЬЕР Настоящее имя – Пьер Кардин(род. в 1922 г.) Французский модельер, дизайнер, художник по театральным костюмам, первым создал коллекцию модной мужской одежды. Владелец 24 разнопрофильных компаний, объединенных в холдинг Espace Cardin, и театра, в котором является

Из книги Три Дюма [Другая редакция] автора Моруа Андрэ

Католическая больница «Сен-Жозеф» в Бронксе И так я попала, как говорят, из огня да в полымя.Всю ночь бушевала буря. В плохо закрепленные рамы со свистом проникал в палату ветер, всю ночь - гу-гу-гу, фю-фю-фю-фю, соседка всю ночь, бедная, кашляла так, что уснуть было

Из книги автора

Из книги автора

ЖОЗЕФ ЛУИ ГЕЙ-ЛЮССАК (1778–1850) В доме прокурора Гей-Люссака царило необычное оживление.Слуги то и дело выбегали из большого, празднично убранного зала в кухню, спускались в подвал и возвращались с корзинами, полными груш, винограда и бутылок вина. Хозяйка дома время от

Введение

В этом кратком введении мы рассматриваем анархизм с ряда сторон (теоретической, исторической, интернациональной), представляя воззрения главных анархистских мыслителей от Кропоткина до Хомского. Он смотрит на анархизм критически, оценивая его ключевые идеи, такие как протест против заключения в тюрьмы и бескомпромиссная позиция по отношению к аппарату государственной власти. Он размышляет над тем, может ли анархия функционировать как политическая сила и является ли она более "организованной" и "разумной", чем это кажется в настоящее время!

анархизм прудон бакунин

Пьер Жозеф Прудон

«Отцом анархизма» нередко называют выдающегося французского мыслителя Пьера Жозефа Прудона (1809-1865) . Сын крестьянина, самоучка, проведший жизнь в тяжелом физическом труде и крайней бедности, Прудон был одним из немногих вождей социалистического движения XIX в., которые, говоря о благе народных масс, сами были непосредственно представителями и выразителями интересов трудового народа. С именем Прудона связаны самоидентификация анархизма, разработка его основных социальных идей, распространение анархизма в массах, превращение его в одну из самых влиятельных идейных сил XIX столетия.

Ученый и публицист, издатель газет и депутат Национального собрания, участник революции 1848 г. и отважный критик французских властей, проведший свои последние годы в эмиграции. Прудон написал множество книг и статей, из которых наиболее известны работы «Что такое собственность?» (1840), «Система экономических противоречий, или Философия нищеты» (1846), «Исповедь революционера» (1849) и «О политической способности рабочих классов» (1865).

В воззрениях Прудона, как и в его жизни, соединялось немало противоречивых черт и, казалось бы, несочетаемых качеств: личная скромность и склонность к мессианству, революционность провозглашавшихся целей и приверженность к реформистским средствам, вольнолюбие в общественной жизни и крайняя патриархальность в семейном быту. Отстаивая индивидуальную свободу, Прудон одновременно писал работу «Порнократия, или Женщины в настоящее время», выступая против женской эмансипации и обосновывая тезис об извечном неравенстве полов. Передовой консерватор, реформистский революционер, оптимистический пессимист -- таким предстает этот человек, которого А.И. Герцен называл «действительным главой революционного принципа во Франции» и «одним из величайших мыслителей нашего века».

На протяжении всего своего пути Прудон плыл «против течения», вызывая ненависть и со стороны власть имущих, и со стороны «передовых» буржуазных республиканцев-якобинцев и социалистов-государственников. Вот что заявляет Прудон в предполагаемом диалоге со своим читателем в книге «Что такое собственность?»: «... вы демократ? -- Нет. -- Как, неужто вы монархист? -- Нет. -- Конституционалист? -- Боже сохрани! -- Ну, значит, вы аристократ. -- Вовсе нет! -- Так вы желаете установления смешанного правительства? -- Еще раз нет! -- Да кто же вы, наконец? -- Я анархист! -- Я понимаю вас, вы иронизируете по адресу правительства. -- Вовсе нет: то, что я сказал, составляет мое серьезное и глубоко продуманное убеждение; хотя я большой приверженец порядка, тем не менее я в полном смысле слова анархист». Этим эпатирующим заявлением Прудон впервые вводит слова «анархия, анархизм», не как ругательные, бранные выражения, но как самоназвание нового течения мысли. Со словом анархия -- безвластие -- случилось тоже, что случалось не раз до и после этого, например, со словами «киники» (собаки), «санкюлоты» (люди без штанов), «гезы» (разбойники) -- когда слово, изначально бывшее в устах оппонентов обвинением и оскорблением, с достоинством принималось обвиняемыми в качестве самохарактеристики. И Прудон поясняет свою мысль: «власть человека над человеком, какую бы форму она ни принимала, есть угнетение. Высшая степень совершенства общества достигается в соединении порядка с анархией, т.е. в безвластии».

Большой любитель парадоксов и эпатажа, Прудон высказал и обосновал два афоризма: «Собственность -- это кража» и «Анархия -- мать порядка!». Показав неразрывную связь власти и эксплуатации, Прудон «восстал против двух крайностей» -- крайности «частной собственности» и «коммунизма», выдвинув в противовес им идею трудовой собственности, то есть собственности человека на продукт произведенного им труда. Прудон выступал за общество, в котором «все пользуются плодами своего труда, когда богатства и состояния, возможно, более уравнены, и когда каждый работает».

Прудон был противником государственного насилия в любых формах: будь то конституционная монархия Луи Филиппа, бонапартистская империя, якобинская республика или революционная диктатура. Проанализировав опыт революции 1848 г., Прудон сделал вывод: революция несовместима с государством, а попытки реализовать утопии приверженцев государственного социализма (Луи Блана, Огюста Бланки и других), рассчитывавших овладеть властью и использовать ее как инструмент преобразований, ведут только к победе реакции и к поражению революции.

Если у Штирнера и Годвина, мало известных широкой публике, анархический идеал носил по преимуществу абстрактно-философский характер, а критика государства явно преобладала над конструктивными идеями, то Прудон развил и популяризировал, применительно к жизненной конкретике, анархическое мировоззрение, во многом воспитав европейское общественное движение и подготовив появление поколения парижских коммунаров.

Задачей социализма в XIX в. Прудон считал достижение реального социального равенства и обеспечение реальной свободы (т.е. преодоление власти государства над человеком). Прудон избегал абстрактных схем, не занимался прожектерством, а стремился изучить и оценить уже существовавшие тенденции. Он говорил: «Я не предлагаю никакой системы; я требую уничтожения привилегий и рабства, я хочу равноправия... Предоставляю другим дисциплинировать мир».

Государственной власти, иерархии, централизации, бюрократии и государственному праву Прудон противопоставил принципы федерализма, децентрализации, взаимности (мютюэлизма), свободного договора и самоуправления. Характеризуя современное общество, Прудон писал о круговой поруке буржуазии и власти, рынка и монополии: сочетание государственной централизации, чудовищных налогов и крупных монополий -- с безудержной конкуренцией, пронизанной «духом несолидарности и корысти». Во имя свободы Прудон нападал на государство, во имя равенства -- на собственность.

Прудон показал, что политическая свобода невозможна без экономического обеспечения и без децентрализации управления, ликвидации всемогущей центральной власти: «То, что называют в политике властью, -- писал он, -- аналогично и равноценно тому, что в политической экономии называют собственностью; эти две идеи равны друг другу и тождественны; нападать на одну -- значит нападать на другую; одна непонятна без другой; если вы уничтожите одну, то нужно уничтожить и другую -- и обратно». Исходя из этого, Прудон так формулировал собственное кредо: «Итак, то самое, что на экономическом языке называется нами взаимностью или взаимным обеспечением, в политическом смысле выражается словом федерация. Этими двумя словами определяется вся реформа наша в политике и в общественной экономии».

Вопреки принятым тогда (да и сейчас) взглядам, Прудон показывает, что не на основании государственной регламентации и централизации, но лишь на основе широчайшей и полной свободы личности, лишь в результате осознания людьми своих интересов и их взаимного согласования возможны истинная анархия, настоящий порядок и реальное единство. Лишь свобода -- здоровая и прочная основа единства общества, тогда как государство, декларируя стремление к «порядку» и общественному единству, на деле лишь убивает и жизнь, и общество, и личность, и приводит к внутренним расколам и конфликтам. Наряду с «правительственным предрассудком», Прудон отрицает и веру в партии, ведущие между собой ожесточенную борьбу за власть: «...все партии, без исключения, поскольку они добиваются власти, суть разновидности самодержавия... Долой партии! Долой власть! Полная свобода человеку и гражданину Такова, в трех словах, вся наша политическая и социальная вера».

Арсенал средств борьбы, предлагаемых Прудоном, довольно скуден: организация в рамках существующего общества учреждений, основанных на принципе «взаимности» и вытесняющих структуры старого общества, пропаганда анархических идей и гражданское неповиновение власти. Впоследствии анархисты дополнят этот арсенал идеей вооруженного восстания, так и идеей всеобщей захватной стачки.

Продолжая традиции Просвещения, Прудон наивно верил в то, что, открыв миру «вечную Истину и Справедливость», он тотчас уничтожит существующую ложь и несправедливость. Однако вера в прогресс парадоксально сочеталась у Прудона с глубоким пессимизмом в оценках современности. Подобно русским народникам (на которых, кстати сказать, его идеи оказали колоссальное влияние), Прудон принадлежит к тому направлению в социализме, которое не принимало наступающую индустриальную эпоху (с ее структурами, ценностями, моралью), но опиралось на элементы традиционного общества: общину, традиционную мораль -- стремясь трансформировать их в либертарно-социалистическом духе. Для этого направления характерен особый акцент на этическом моменте, глубокие и горькие пророчества в отношении грядущего общества-фабрики (с которым, например, марксисты всецело связывали свои оптимистические надежды на переход к социализму), но, вместе с тем, и определенная слепота, консерватизм и наивность. Стремясь избежать таких отрицательных последствий индустриализма, как одностороннее и уродливое развитие работников, стирание личности, казарменный деспотизм фабрики, Прудон в качестве выхода предлагал ассоциацию, кооперацию, сохраняющую свободу при соединении усилий трудящихся.

Будучи противником буржуазного общества и неограниченной конкуренции, Прудон не стремился заменить их государственно-социалистической казармой и тотальной регламентацией. Говоря об «основном принципе верховности общего и подчиненности личного элемента» у всех социалистов-государственников (от Платона до Томаса Мора и Луи Блана), Прудон разъясняет: «Эта система коммунистическая, правительственная, диктаториальная, авторитарная, доктринерная, она исходит из того принципа, что личность существенно подчинена обществу; что только от общества зависят жизнь и права отдельного лица; что гражданин принадлежит государству, как дитя -- семейству; что он находится вполне в его власти... и обязан ему подчиняться и повиноваться во всем.

Основываясь на «принципе равновесия», Прудон отстаивал и права общества, и права личности, отрицая как эгоистические, так и деспотические крайности. Чтобы избежать их, французский анархист рекомендовал разрушить государственную власть и социальную иерархию, заменив их добровольным союзом свободных личностей, общин и местностей. «Общество должно рассматривать не как иерархию должностей и способностей, а как систему равновесия свободных сил, где всем гарантированы одинаковые права, с условием нести одинаковые обязанности, равные выгоды за равные услуги. Следовательно, эта система существенно основана на равенстве и свободе, она исключает всякое пристрастие к богатству, рангами классам».

Государственному закону Прудон противопоставляет свободный договор. Только лица, заинтересованные в каком-либо вопросе, имеют право заключать между собой договор, брать на себя определенные обязанности выполнять их. Различие между государственными законами и свободным договором очевидно: «Что могут представлять собой законы для того, кто хочет быть свободным и чувствует себя способным к этому? ...Я ограждаю себя от всякого принуждения, изданного насчет меня, мнимо нужным начальником... Для того чтобы я был свободным, исполнял только свой собственный закон и лишь самому себе повелевал, здание общества должно быть построено на идее договора... Если я с одним или несколькими своими согражданами веду переговоры насчет какого-нибудь предмета, то ясно, что для меня моя воля закон; когда я исполняю условленную обязанность, я сам для себя правительство». Если общественный договор по Ж.Ж.Руссо означал всеобщий отказ от свободы и суверенности в пользу всемогущего Суверена -- Государства, которое становилось единственным субъектом социальной жизни, то у Прудона, напротив, договор расширял свободу граждан и, согласуя их интересы, полностью сохранял их суверенитет, интегрируя социальные силы, сочетая личное и общее, интересы и справедливость, индивидуализм и альтруизм.

Прудон (и вслед за ним, в частности, Герцен, Бакунин и другие русские народники) опирается в своих построениях на общинное самоуправление, противопоставляет союз вольных общин и ассоциаций деспотизму государства. Суверенные субъекты: личности и общины, взаимно заключают договор, согласовывают свои действия, исходя из своих интересов и сохраняя во всей полноте самоуправление и независимость, так что объем полномочий, передаваемых ими через своих делегатов «наверх», незначителен и убывает, а не возрастает, с каждой более высокой ступенью -- на смену централизованному государству приходит самоуправляющееся федеративное общество. Несомненно, Франция буквально выстрадала прудоновские идеи федерализма и свободного договора -- ибо на протяжении почти столетия: от Руссо и Робеспьера до Парижской Коммуны, борьба государственного централизма против местного самоуправления была одним из важнейших факторов революционного процесса. Бюрократия -- республиканская, императорская, королевская -- тяжелым бременем давила местные вольности, диктовала из центра свою непререкаемую волю и навязывала свою власть бунтующим провинциям. До Прудона революционное движение во Франции было пронизано духом централизма, подобно тому, как социалистическое движение было пронизано духом государственничества, а после Прудона возникло новое -- анархически-федералистское революционное и социалистическое движение: на смену революционному деспотизму Робеспьера и Бабефа пришел революционный анархизм парижских коммунаров. И если во времена Великой Французской Революции якобинские комиссары огнем и мечом навязывали провинциям «благодетельные» декреты Конвента, то в 1871 году Парижская Коммуна, воодушевленная идеями Прудона (трудовая индивидуальная и коллективная собственность, ликвидация постоянной армии и чиновничества, коммунальное самоуправление и федерализм), а не государственническим «революционным» централизмом якобинцев, бланкистов и луиблановцев, провозгласила децентрализацию страны и автономию коммун: революционный Париж добровольно отказывался от своих былых «столичных» нейтралистских притязаний. И так, прудоновская идея взаимности сочетает свободу с порядком, сотрудничество личностей с их индивидуальностью, провозглашает справедливость без унификации, прорывает эгоистическую замкнутость личности, но не с тем, чтобы раздавить ее жерновами всеобщего, должного, безличного, а с тем, чтобы из союза личностей создать многообразное, свободное и гармоничное общество, основанное не на насилии, а на солидарности людей. Такова в общих чертах, предлагаемая Прудоном анархическая альтернатива государственному деспотизму и буржуазному неравенству.

Благодаря Прудону анархизм распространился по всей Европе, найдя целый ряд выдающихся приверженцев (Карло Писаканэ в Италии, Пи-и-Маргаль в Испании и другие). Историк анархизма Макс Неттлау пишет о Прудоне: «К несчастью, он умирал как раз в то время, когда возник Интернационал. Но в то же самое время огромная фигура Бакунина уже появилась, и на каких-нибудь 10 лет анархизм получил мощный толчок от этой замечательной личности».